— Володя, ты не понимаешь! Я знаю этих людей, они знают меня и кидать никогда не посмеют. Они понимают, чем им это грозит. А товар совершенно реальный.
— У меня уже есть покупатель. Сидит на деньгах и ждет, когда я ему предоставлю складскую справку.
— Ты никогда не сможешь ему ее предоставить. Потому, что эти телевизоры — воздух.
— Послушай, Володя, я точно знаю…
— Вот когда точно буду знать я, когда увижу на складе растаможенный товар, когда твой покупатель положит на депозит стопроцентную предоплату, тогда буду готов вложить в это деньги.
— Но, Володя! На такое никто не пойдет! Дела так не делаются!
— Я делаю их только так. И пока что не жалуюсь.
— Тогда помоги хотя бы взять кредит в банке. Выступи гарантом.
— Нет. Гарантом я выступлю только тогда, когда ты предложишь мне что-то реальное, а не воздушные телевизоры или «девятки», которые никогда не сойдут с конвейера. Игнат, поверь, я не жмусь. Просто я очень хочу оградить и тебя, и себя от больших неприятностей. Представь мне развернутый бизнес-план, и я с удовольствием изыщу для тебя средства.
— Какой бизнес-план?! — Тамара представила, как дядюшка мечется по кабинету, размахивая руками и подергивая ногой. — Я включаю все свои связи, выхожу на живой дешевый товар, а ты все это с ходу хоронишь! Не желаешь зарабатывать сам, так позволь заработать мне. Дай сто семьдесят тысяч, и я оберну их за месяц под сорок процентов. Я докажу…
— Я уже сказал, на каких условиях достану для тебя эти деньги, — отрезал отец. — И давай больше к этому не возвращаться. Хочешь кофе?
— Нет, не хочу! — раздраженно отказался Игнат. — Мне некогда! Я отправляюсь искать кредит, я не хочу упустить эти телевизоры. А тебе спасибо за помощь!
— Пожалуйста, — спокойно ответил отец. И за ужином жаловался супруге:
— Мой братишка совсем съехал с катушек и живет в другом измерении. «Девятки», «Самсунги», красная ртуть… — он усмехнулся. — Даже французские шелковые «недельки» и итальянские сапоги. Целыми днями не отрывается от телефона, ведет какие-то бредовые переговоры, что-нибудь продает, что-нибудь покупает. Не удивлюсь, если завтра он предложит мне по дешевке водородную бомбу. Порой у меня возникает желание еще раз поместить его на Пряжку.
— И чего ты с ним нянчишься?
— Он мой брат, Оля. Родной брат, и нянчиться с ним — это мой крест.
— Лучше бы он опять начал пить.
— Думаешь, лучше? Тогда жди от него еще больших проблем. Нет, пусть остается таким, как сейчас. Особых забот он мне не доставляет, и не доставит — на это ему не хватит ни сил, ни мозгов. А то, что раз в неделю приезжает сюда с очередным грандиозным прожектом, так это не страшно. Нервы у меня крепкие. А ты, Оля, просто не обращай на его визиты внимания. Царица Тамара, тебя это тоже касается.