— Бюргерша, что ли?
— Наполовину, — кивает мой собеседник и, сунув в рот сигарету, звонко щелкает дорогой зажигалкой. — Отец из поволжских немцев. Мать украинка. Ты гражданка России. Позже я тебе объясню подробнее, кто ты теперь и какую роль тебе предстоит играть А сейчас нам надо поскорей отвезти на бойню это животное… Да раздевайся же, Вика! У нас мало времени.
«Хм, ну просто абзац!!! Вика… Виктория Карловна…»
Тамара. 1995 г. Февраль
Из того, как ее перевозили в другое место к новым хозяевам, Тамара не запомнила почти ничего.
Минуло четверо суток с того дня, когда ее водили в кабинет на смотрины, но она не знала, чем дело закончилось. Обрела ли она новых хозяев или по-прежнему остается у грузина? Виталий и Саня продолжали приносить раз в сутки миску с вегетарианской похлебкой, воду и хлеб, но задавать им вопросы о своей дальнейшей судьбе девушка и не думала. Один черт, ничего не знают, а если и знают, то брякнут стандартное: «Скоро увидишь», и на этом все и закончится. И Тамара продолжала читать Дика Френсиса и Питера Бенчли и ежедневно проводить двухразовые тренировки, готовясь при первой возможности по полной программе обработать клиента и разом покончить со всеми мучениями.
У нее уже не осталось сомнений, что сделка о ее продаже по каким-то причинам сорвалась, когда на пятый день утром к ней неожиданно нагрянул Виталий. Сквозь сон до нее донесся знакомый звук проворачивающегося в замке ключа. Девушка резко села в кровати, автоматически поддернула на грудь одеяло и уставилась испуганным взглядом на дверь.
— Доброе утро. — В келью вошел Виталий.
— Чего-то я сомневаюсь, что оно действительно доброе. Что, вызов к клиенту? В тренажерный зал?
— Нет. Ты уезжаешь. Помнишь Василия Сергеевича? — Тамара облегченно вздохнула: наконец-то все прояснилось!
— И когда я должна быть готова?
— Прямо сейчас. За тобой уже прислали машину. Так что, вставай. Одевайся.
— Тогда отвернись.
Пока Виталий стоял, честно уткнувшись физиономией в стену, Тамара быстренько влезла в уже порядком поношенный спортивный костюм, натянула кроссовки и успела попенять про себя Монучару:
«Зловредный ишак! Ведь был в курсе, что за мной сегодня приедут, так хотя бы позаботился, чтобы меня вчера вечером отвели помыться и сменить белье, которое таскаю уже пятый день. Самому-то не стыдно, что отдаешь такую вонючую, грязную содержанку? Интересно, хоть выйдешь со мной попрощаться?»
— Всё, можешь повернуться обратно.
— И еще одно, Тома. — Виталий отлип от стены, и Тамаре бросился в глаза шприц, который охранник держал в огромной ручище. — Я тебе должен сделать укол.