Ничего не изменилось. Поступок, из-за которого он мог оказаться в полицейском участке в Вегасе уже через пять минут после совершения, на рынке в Ордынском был по-прежнему обычным делом. И то, что могло оказаться незамеченным в Вегасе, здесь или в любом другом городе бывшей Страны Советов могло стать причиной его задержания.
Сейчас его точно не запомнят и не опишут. Сдают тех, кто проявляет слабость – просит телефон, умоляет, убеждает. Сильных здесь по-прежнему не сдают. Наоборот, отводят взгляд, чтобы не получить в лоб: «Чего уставился?»
Через пятьдесят пять минут Андрей увидел, как на площадь въехал черный джип. Из него быстро вышли двое приземистых молодых людей и растворились в толчее вокзала. Еще через десять минут они вышли и уселись в машину. Через две секунды подъемник на левой задней двери плавно съехал вниз…
В тот момент, когда джип с Мартыновым и тремя людьми Сёмы Холода выбрался на трассу и начал разгон, пятьюстами метрами вверх по течению реки Орды произошло довольно странное для этих мест событие.
Сторож лодочной станции Фомин, старик шестидесяти с небольшим лет, спустился к реке, чтобы проверить поставленные с утра сети. Домик лодочника стоял на отшибе, последним в череде домишек, торчащих на берегу словно пеньки лесоповала, поэтому особых иллюзий относительно улова Фомин не питал. Все живое, что шло в обратном направлении от Ордынска, попадало в сети тех, кто перегородил реку до него. Однако всякий раз добычей старика становились то щучка с парой окуньков, то пара лещей. А большего ему было и не нужно, поскольку торговлей Фомин не занимался. Был бы ужин и пол-литра к нему – вот и все, что заботило человека, которого постоянно видели выпивающим, но никогда – пьяным.
Итак, старик на своей плоскодонке приблизился к колышку, вбитому в дно, и стал привычными движениями вытягивать сеть.
Когда в лодку бухнулся сначала огромный язь, а потом и щука килограмма на два, у Фомина потеплело на душе, и он вспомнил о заветной «Пшеничной», дожидающейся его возвращения дома, в холодильнике.
Внезапно взгляд Фомина привлекло нечто, что находилось на водной глади неподалеку от него. Плоский чемоданчик, бликуя под красными лучами почти скрывшегося за верхушками сосен солнца, покачивался на воде и двигался мимо лодки.
«Деньги», – подумал старик, отпуская сеть и начиная погоню. Минут через пять, со скоростью, превышающей ту, с которой обычно двигаются в своей ежегодной регате восьмерки Кембриджа и Оксфорда, он настиг металлический чемодан и погрузил его в лодку. Ослепленный хромом язь, распушив плавники и перепутав, видимо, чемоданчик с поверхностью реки, дернулся в надежде и забил по блестящей металлической поверхности хвостом.