– Босс, я ничего не понимаю, – сказал он. – Одни орут – десять миллионов, другие – семь, третьи – два. Ты что, всем по кругу в Америке задолжал? Вообще-то, я думал, ты ушел…
– А ты бы ушел?
– Я бы уже давно ушел, но мне интересно, почему какой-то Джексон называет меня «уайт манки». Я так понимаю из школьного курса, что речь идет о белой обезьяне. Он что, негр?
– Точно.
– И эта б… называет меня обезьяной?!
– Обезьяна никогда не признается в том, что она в клетке. Она будет всех уверять, что она-то на свободе, а в клетке все вокруг неё. Что-то долго мясо жарится…
– Какое мясо, босс?
– Стив! – крикнул Мартынов. – Подойди к телефону в своем офисе! Я буду с тобой разговаривать! Пора заканчивать этот глупый базар…
– Вот это другое дело, Эндрю, – согласился Малкольм. – Я буду через четверть минуты!..
– Лучше бы пораньше, – пробормотал Мартынов, бросив взгляд на часы.
– Ты что-то задумал, босс? – поинтересовался Трофим, почесывая лоб мушкой «вальтера».
– Так, пустяки, – отмахнулся Андрей, набирая на трубке номер телефона президента.
Стив Малкольм вошел в кабинет с твердым намерением снять трубку сразу, как только раздастся звонок. В спешке ему не показалось странным, зачем ему следует разговаривать с Мартыновым по телефону из офиса, если можно использовать сотовый.
Он задумался об этом лишь тогда, когда, стоя лицом к сияющему мириадами огней высоток Вегаса окну, снял после первой трели трубку.
Снял, и тут же увидел за стеклом электроприбор длительного пользования, не предназначенный для эксплуатации в уличных условиях. Разгадку столь странной установки он нашел в ярко сияющем диоде на панели печи.
– Стив, ты слышишь меня? – раздалось в трубке, но Малкольм в этот момент уже бежал к двери…
Грохот чудовищной силы потряс верхние этажи и качнул пол под ногами всех, находившихся в здании. С кровли соскользнуло несколько черепиц, и одна из них, переворачиваясь в воздухе, под воздействием собственной кинетической энергии пронзила насквозь крышу черного, стоящего чуть поодаль от стоянки, джипа, который тотчас принялся реветь, как раненый бизон…
Ударная волна сбила Малкольма с ног, и он поехал на животе в коридор.
Боль пронзила его тело, когда он, перевернувшись, ударился о стену. Несколько осколков оконного стекла, без труда удерживающего выстрел в упор, вонзились ему в спину, и он закричал от ярости. Он пришел в бешенство, поняв, в какую примитивную ловушку попался.
Он оглянулся, чтобы попытаться оценить масштаб ущерба, причиненного взрывом, и поразился тому, насколько добросовестно исполняет возложенные на него обязанности его Ангел-хранитель…