Хрена лысого ты правильный, подумал я, в Коране ни слова не сказано о том, что нужно взрывать автобусы с невинными людьми. Я ведь читал его. А вот откуда ты, людоед образованный, знаешь, что я неправильный вор?
– А скажи, Ахмад, – неожиданно для самого себя спросил я, – свои люди у вас и среди питерской братвы имеются?
– Вопрос, конечно, интере-есный… – протянул он и почесал пальцем щеку, – но я оставлю его без ответа. Думай сам. Но только не ошибись. Иногда ошибки дорого стоят.
И вдруг перед моим внутренним взором возникла хитрая физиономия московского Татарина, который присутствовал на моей коронации. Меня аж пробило, но я постарался ничем не выдать этого и, кажется, вполне успешно. Глотнув кофе, я поставил чашку на стол и сказал:
– Что вы хотите от меня узнать?
– Расскажи, как ты забрал камни в Эр-Рийяде. Я пожал плечами и ответил:
– Как забрал… Обыкновенно! Показал кольца и забрал. И все дела.
– Ну, в общем, да. Конечно, ничего особенного. А как ты получил кольца? Хочется услышать, так сказать, из первых уст. Теперь-то уже скрывать нечего. Дело, сам понимаешь, сделано, так что… Мне просто интересно, поверь.
– Я понимаю тебя, Ахмад. Одно кольцо мне дал генерал Арцыбашев…
– Кандагар, 1988 год, – перебил меня Ахмад.
– Да, совершенно верно. Второе – Тохтамбаш-Баши, ты должен его знать.
Глаза Ахмада сузились, и он тихо спросил:
– Тохтамбаш-баши? Не может быть!
И тут я понял, как смогу отомстить бывшему майору Тохтамбашеву за то, что он заставил меня насмерть драться с этим блатным козлом Студнем, а потом подсунул заминированный чемоданчик.
Я сделал удивленное лицо и сказал:
– А ты что, не знал, что ли? Они ведь втроем – Студеный, Арцыбашев и Тохтамбашев грохнули тогда караван. И сундук ваш взяли, и колечки забрали.
Ахмад, сжав губы, замолчал.
Через некоторое время он покачал головой и огорченно сказал:
– Не знал… не знал… Видишь, Знахарь, иногда враг может принести больше пользы, чем тот, кого ты считаешь своим другом. Я благодарен тебе за то, что ты рассказал. А с Тохтамбаш-баши мы поговорим в самое ближайшее время.
По выражению его лица я понял, что этот разговор Тохтамбашеву совсем не понравится. И что он, скорее всего, будет последним разговором в его жизни. Так тебе, чурбан толстый, и надо. Вот пусть тебя теперь посадят на кол, будешь знать, как заставлять людей тыкать друг в друга ножичками. Козел.
– А третье кольцо? – спросил Ахмад, оторвав меня от кровожадных мыслей.
– Третье…
Я задумался. Стоит ли говорить ему про Настю, про то, как это кольцо попало к ней, про… Нет, не стоит, решил я и ответил: