Многие из тех, кто был в этом зале, давно не виделись и, блестя глазами и перебивая друг друга, вспоминали подробности своих и чужих подвигов, кто-то, играя желваками на скулах, предрекал нехорошим людям безрадостное будущее, кто-то просто тупо наливался водкой, в общем, все было как всегда.
В моем желудке нахально булькала чистая минеральная вода, но, помня о том, что остальные об этом не знали, я пьяно хмурил брови, промахивался рукой мимо рюмки, в общем, по мере сил изображал из себя человека, принявшего на грудь литр водки.
Наконец, решив, что с меня хватит, я неуверенно повернулся к Доктору и, запинаясь, сказал:
– Поехали домой.
Доктор кивнул и помог мне встать из-за стола.
На мое отбытие никто не обратил ни малейшего внимания, так что, проследовав через фойе в сопровождении бережно поддерживавшего меня Доктора, я спокойненько вышел на улицу и добрался до стоявшего на противоположной стороне «лендкрузера». Доктор открыл мне дверь, помог взобраться на сиденье и, быстро обойдя машину, сел за руль.
Когда мы отъехали и убедились, что за нами никого нет, я с облегчением вздохнул и сказал:
– Теперь придется внимательно следить за машиной. А то – мало ли что, кто-нибудь решит, что я ему мешаю, и отправит меня вслед за Стилетом. И тебя, между прочим, заодно.
– А я уже об этом подумал, – отозвался Доктор, – и кое-какие мысли есть. Потом расскажу.
Он повернул направо и, засмеявшись, сказал:
– А ты, Знахарь, классно пьяного исполнил. Я, если бы не знал, сам бы поверил. Прямо Станиславский!
Я усмехнулся и ответил:
– Захочешь жить, и не так еще сыграешь. Я надеюсь, ты внимательно слушал базары?
– А как же! И кое-что интересное услышал.
– Я тоже, – сказал я и замолчал.
Я действительно услышал в пьяных разговорах много интересного и даже очень интересного, и все это требовало тщательного и всесторонего анализа. И я собирался заняться этим в ближайшее время. Но не сейчас, не в машине, а дома, в тишине и одиночестве.
И главной темой этого анализа будет, пожалуй, интересная мыслишка, появившаяся у меня после того, как я услышал несколько невразумительных фраз, произнесенных за столом напившимся Гришей Бородой.
А мыслишка эта касалась того, что может быть, вовсе и не Стилета сегодня зарыли на Болынеохтин-ском кладбище. Со всеми вытекающими из этого предположения частностями.
И если это так, то…
А может быть, мне показалось? Может быть, моя вполне оправданная ненормативным образом жизни подозрительность наконец-то превратилась в нормальную классическую паранойю? Как у вождя всех времен и народов Иосифа Виссарионовича Сталина.