– Ты… ты… отдай!
Капитанская дочка рванулась к вору, но опоздала. Тот припустил наутек, скрывшись в ближайшем переулке.
– Да что же это, мамочки?! Там же… там все мои… папа дал… на целый семестр…
Марыся дрожала от растерянности. Глаза ее стремительно набухали слезами. Клод бросился за похитителем, но поскользнулся на брусчатке, вытертой до блеска, и упал. Лежа, он провожал воришку глазами. «Нет, не догнать,» – от злости щемило сердце. За спиной мерзавца крыльями трепетали полы замшевой, раздуваемой ветром куртки.
Чудилось, Кей вот-вот взлетит.
Но взлетел не он. От крыши университета вдруг отделился крылатый силуэт, словно одна из тамошних химер, каменных идолищ с разинутыми пастями, устала томиться неподвижностью – и хищная тень пошла наворачивать круги над площадью, высматривая добычу.
* * *
Кристиан, приемный внук бабушки Марго, заболел новой постоялицей – и не желал выздоравливать. Впору предположить, что гарпия подлила пареньку в квас приворотное зелье – и угодить пальцем точнехонько в Овал Небес. Скорее уж болезнь Кристиана была сродни недугу Томаса Биннори. Но скажите ему о вашем умозаключении – Крис-Непоседа скрутит кукиш, ткнет вам под нос, ничуть не возгордившись от сравнения с великим бардом, и вновь устремится мыслями к предмету своих вожделений.
Чихал он с присвистом на всех бардов, вместе взятых.
Задним числом Кристиан подозревал: в его страсти кроется тайный порок. «Лучше с козой, чем с китоврасихой!» – говаривал Прохиндей Мориц, друг и наставник. Но робкие доводы рассудка тонули в волнах чувств. А толика стыда, пряного, как лавка торговца специями, куда они залезли однажды ночью и чуть не задохлись, пока отыскали заначку, придавала грезам дополнительной прелести.
В снах у парня вырастали крылья. Он падал в ночное небо, купаясь в свете лукаво подмигивающих звезд, и несся, со свистом рассекая воздух, вслед за гарпией. Сердце плясало джигу: вот он догоняет Келену, она улыбается на лету… От улыбки гарпии по хребту бежали мурашки! Взмахи крыльев закручивали тьму воронками, внизу светились окна домов, приглашая войти без спроса…
Тут он неизменно просыпался, едва не плача.
В тот день, проводив взглядом гарпию, улетевшую в Универмаг, Кристиан ушел слоняться по городу. Образ Келены, соблазнительной и влекущей, преследовал его. Парень даже не заметил, как стащил с лотка растяпы-колбасника шмат буженины. Руки действовали независимо от разума, блуждающего в тумане. А что делать? Убедившись, что от влюбленного толку – как от козла молока, растущий организм взялся сам удовлетворять потребности в пище телесной.