– Ты же совершенно пьян! – сквозь смех фыркнула Марианна.
– Не надо так говорить! Ты не имеешь права это говорить!
Бенто поднял стул и усадил на него Моареса. Толстяк действительно был пьян и весь в поту. Бенто с отвращением вытер руки о покрывавшую стол скатерть.
– Как он потеет! Это ужасно! – вновь заговорила Марианна. – Нам приходится спать врозь, так он мочит простыни.
– Я запрещаю тебе это говорить! Ты моя жена.
– Да, я твоя жена! Но это еще не причина спать с губкой. Я не умею плавать!
Разъяренный Моарес попытался встать.
– Ты заткнешься? Ах ты...
Бенто положил свою тяжелую руку ему на плечо и заставил сесть.
– Ну! Ну! Не собираетесь же вы поссориться в рождественскую ночь?
Успокоившись, Моарес кивнул, полузакрыл глаза и стал слегка покачиваться на стуле. Но жена опять подлила масла в огонь.
– Он прав, как всегда. Ты слышишь его, Хосе? Вот кто хорошо воспитан. А какой он чистый и красивый. И не потеет. Ты слышишь, Хосе?
Моарес сильно побледнел.
– Что ты сказала? Ну-ка повтори!
Он снова попытался встать. Бенто одной рукой пригвоздил его к стулу.
– Ничего она не сказала. Не надо обращать внимание. Мы все немного выпили, а когда выпьешь, говоришь вещи, о которых потом жалеешь.
– Это верно, – согласился Моарес.
Марианна встала, чтобы пойти за десертом. Она унесла грязные тарелки и пустой поднос. Бенто проследил за ней взглядом. Она двигалась зигзагами, смеясь и напевая. Под легкой тканью ее слишком тесного платья были видны края трусиков. Бенто захотелось пойти за ней на кухню.
– Марианна к вам неравнодушна, – буркнул Моарес.
– Вы сошли с ума. Она немного выпила и сказала все это, чтобы позлить вас.
Моарес шумно рыгнул. На кончике его носа висела капля пота.
– Она к вам неравнодушна, но мне на это наплевать. Вы не сможете переспать с ней. Марианне наплевать на... такие развлечения. Знаете, что она говорит, когда я хочу лечь к ней в постель?
Бенто пожал плечами, выражая одновременно незнание и отсутствие интереса. Но Хосе настаивал:
– Знаете, что она мне говорит?
– Нет, конечно, – ответил Бенто, чтобы покончить с этим.
– Так вот! Она мне говорит: «Оставь меня в покое, Хосе!» Каково? Разве так отвечают своему мужу? А? Тому, кто зарабатывает ей на жизнь?
Он схватил бутылку белого рома и наполнил свой стакан. Бенто смотрел, как Моарес пьет, и подумал, что скоро тот свалится мертвецки пьяным. Тут же пришла другая мысль: когда Моарес отключится, он останется один на один с Марианной. С Марианной, которая, казалось, была к нему неравнодушна и которую возбуждал алкоголь.
Чернокожие наверху организовали оркестр. Некоторое время они настраивали свои инструменты. Вдруг труба издала жалобный стон, и мелодия нежно и тихо поплыла между стенами переулка. Было, наверное, часа три или четыре. У Бенто не хватало мужества взглянуть на часы. Он посмотрел на жалкие картонные ясли и подумал о тех праздниках Рождества, которые были у него в детстве. Он вспомнил и о нищенских подарках, которые изредка получал: апельсин, леденец, иногда плитку шоколада.