– Его сейчас нет в зале, – ответил он так же негромко, как обращался к нему Майкл. – Но он скоро подойдет, и я сразу же направлю его к вашему столику.
– У меня выгодное дело, – заверил Никсон с улыбкой. – Думаю, ты сумеешь и с Краба стрясти десяток кредитов за посредничество.
Малыш прихватил со стойки свой стакан и неспешной походкой удалился за занятый его спутниками столик. Слишком долго ждать не пришлось – худощавый жилистый мужчина неопределенного возраста с короткой по-армейски стрижкой и арабскими чертами лица подошел к столику.
– Кто-то из вас хотел меня видеть? – поинтересовался он, останавливаясь в двух шагах.
– Это зависит от того, тот ли вы человек, который нужен нам, – пожал плечами Никсон и сделал приглашающий жест рукой. – Присаживайтесь. В ногах правды нет.
– Спасибо! – поблагодарил мужчина и уселся на предложенный стул. – Меня называют Крабом. Бармен сказал, что вам посоветовал меня проныра Половски.
Майкл пожал протянутую мужчиной руку и понял, откуда взялось столь странное прозвище – ладонь оказалась сухой и широкой, а рукопожатие честным и сильным. Малыш не жаловался на мощь в своих руках, но с возникшим чувством уважения оценил эту прямую крепость рукопожатия. Он вообще считал, что это первое прикосновение к ладони незнакомого человека очень многое дает в формировании дальнейшего восприятия. Конечно, это не повод делать выводы, но, несомненно, первый штрих в портрете.
– Бармен весьма проницательный малый, – улыбнулся Малыш. – Я не называл ему фамилии советчика. Но имеет ли это значение, коль скоро мы уже встретились. Не стоит страдать излишней подозрительностью.
– И то верно, – согласился Краб. – Да и воду в ступе толочь не стоит. Можно сразу перейти к делу. Кто бы вам меня ни порекомендовал, он наверняка дал оценку моей работе. Значит, вы представляете уже, что от меня ожидать. Я работаю честно и дорожу своим имиджем. Я никогда не кидаю клиента и нахожу именно то, что ему необходимо. И я не болтлив, даже в случаях, когда сделка не состоялась.
Никсон про себя подумал, что в их отдельно взятой ситуации как раз эта черта нового знакомого вовсе не является положительной. Куда проще вышло бы общение с болтливым пьяницей. Впрочем, к пьянице не стали бы обращаться клиенты с серьезными заказами. Эти мысли, промелькнувшие в голове Малыша, несли оттенок легкого сожаления – Краб вызвал зачатки симпатии, но все шло к тому, что придется развязывать ему язык совсем не корректными способами. А исходя из того, что до конца лабиринта еще далеко, и оставлять следы тоже нельзя. Излишней сентиментальностью Малыш никогда не страдал, но ему не хотелось убивать этого парня.