Екатерины… Значит ли это, что
этой Екатерине следует сделаться любовницей Багратиона?
Она передергивалась от страха и брезгливости, едва только представляла себя с мужчиной… с другим мужчиной, не с Александром. Решится ли она соблазнить князя Петра? Соблазнится ли он ею или не сможет преодолеть почтительности, застенчивости и всего прочего, что делает его в глазах Екатерины похожим не столько на героя-воина-любовника, сколько на все еще яркого, но уже немолодого и изрядно пощипанного жизнью петуха?
К тому же где-то в отдаленном или не столь отдаленном будущем маячит замужество с каким-нибудь герцогом… Ушки у Катрин с самого детства были на макушке, и еще задолго до того, как Шарлота Карловна фон Ливен, наставительно воздевая сухой палец, заговорила с ней о том, что девица должна идти под венец невинной, словно белая голубица, царевна отлично знала, какое значение придается первой брачной ночи. Это казалось ей порядочной дурью, однако сколько существует в жизни таких дурацких условностей, с которыми почему-то должны считаться прежде всего женщины! Если она совратит Багратиона, муж, который у нее когда-нибудь будет, сразу все поймет, даже если это будет такой simple Simon, Симон-простак (или, говоря по-русски, Иванушка-дурачок), как Георг Ольденбургский.
Ну что ж, значит, надо не просто соблазнить Багратиона, но и сделать его верным своим рабом. До принудительного замужества дело дойти не должно. Кстати, это хорошая приманка для Багратиона – перспектива в будущем сделаться императором. Екатерина может пообещать ему руку – тогда, когда завоюет трон. Разумеется, она не станет исполнять свое обещание. Но это – дело далекого будущего, а пока не стоит делить шкуру неубитого медведя, необходимо решиться и сделать первый шаг…
В конец концов Екатерина решилась. И ей это удалось.
Конечно, размышляла она несколько дней спустя, когда сие событие свершилось, глупо было судить о достоинствах Багратиона только по его виду. Он оказался великолепен: такой нежный, что у нее слезы подкатывали к глазам. И такой сильный! Как могла эта дура, его жена, его покинуть?! Он создан не только для войны, но и для любви. Лучшего Вергилия в мир плотских наслаждений Екатерина не смогла бы найти, даже если бы искала нарочно. Пожалуй, если бы они с Александром взялись во всем подражать Калигуле и Друзилле, которых, как известно, связывали греховные отношения, Екатерина получила бы меньше удовольствия. Ну а теперь нужно тихонько подвести Багратиона к мысли о перевороте…
В это самое время ее царственный брат, который унаследовал от отца манию преследования, но только, как умный человек, очень тщательно скрывал ее от окружающих, довольно быстро узнал как о том, что сестрица его лишилась невинности, так и о том, с чьей помощью сие произошло. Александр одновременно ужаснулся и восхитился глубиной коварства сестры. Ему был отлично понятен