- Пусть так. Но это не дает тебе права любить этого зверя!
- Этот зверь сказал мне, что не хочет, чтоб ты страдал сердцем, потеряв меня. Поэтому он вез меня обратно в Синий замок.
- Уловка! Чтоб подобраться ко мне и отомстить!
- Почему же он сбежал?
- Испугался! В самый последний момент испугался, поджал хвост и удрал в леса.
- Корт не таков, чтоб пугаться. Мы такое, такое вместе пережили, - и тут на глаза Авроры навернулись горькие слезы. - Он несколько раз чуть не погиб, спасая мне жизнь…
Исидор малость смягчился. Сел рядом, погладил дочь по дрожащему плечу.
- Пусть так. Я признаю: Корт утешил мое сердце, вернув тебя. С умыслом или нет - его дело. Я благодарен, я хотел отблагодарить его честь по чести. Но он сам отказался. Допускаю мысль, что этот Шип отличается от тех Шипов, которых я знавал. Что он, в самом деле, честен и благороден и хотел лишь одного: чтоб бедная, похищенная разбойниками, дочь вернулась к своему страдающему отцу. Тогда то, что Корт сбежал из Гедеона - очень правильный поступок. Он сделал свое дело и исчез, скромно, без лишних волнений и тревог. Его жизнь осталась при нем, наша - при нас. Если рассудить так, то этот Шип еще и очень мудр.
- Но я хотела, чтоб вы встретились, чтоб поговорили. Я ведь люблю его. Я и тебя люблю, - Аврора обняла отца и не лукавила ни капли, прижимаясь лицом к его бородатой щеке. - И я очень хочу, чтоб два дорогих мне человека были всегда рядом…
Император помолчал, хмуря брови. Конечно, проявление дочерней любви и нежности не оставили его равнодушным. Он был рад такой приятной неожиданности, как теплые слова и не менее теплые объятия. Но чтоб его уравняли с Шипом? Возмутительно! Однако вслух Исидор выразился по-другому, очень мягко, но уверенно:
- Милая. Забудь его. Это самое правильное, что ты можешь сделать, - он вновь погладил дочь - уже по золотистым волосам, которые приятно пахли ромашкой. - Поверь: это пройдет. Время поможет. И я помогу…
Аврора лишь вздохнула и повторила нехорошие слова:
- Я умру без него, папа…
- Ну-ну, крошка моя, ну-ну, - ободряюще пробормотал император, а про себя подумал: "Глупости бабские. Пройдет…"
Но пока выходило по-иному.
Аврора мрачнела и худела.
Не помогали ни ее любимые блюда и сласти, в которых девушку теперь не ограничивали, ни роскошные подарки, ни шумные ватаги юных придворных - девушек и юношей, засылаемых императором к ней, чтоб они вытащили наследницу в парк погулять и потанцевать на залитых солнцем лужайках. Ведь когда-то Аврора обожала плясать и прыгать под веселые звуки барабанов, свирелей и бубнов. Танцевать босиком, на мягкой траве, под роскошными кленами или нежными липами.