Хью опоздал на четверть часа. При его появлении я поднялся. Он улыбнулся мне сияющей улыбкой, которая так же быстро исчезла, как и появилась. «Ужасная погода», — сказал я и осведомился, не промок ли он. Хью ответил, что ему удалось найти такси, но брюки его ниже колен все же промокли. Нельзя ли посушить их перед камином? И, сев в кресло, он протянул ноги к огню. У него слабые легкие, хмуро заметил он, так что надо беречься.
Я предложив ему выпить. Сначала он отказался, затем согласился, но тут же остановил меня, сказав, что много пить не может. Он сидел, держа стакан в руках, а я стоял по другую сторону камина. От брюк Хью стал подниматься пар, и он придвинул ноги ближе к огню.
— Вы уж извините меня за то, что я заставил вас выйти из дому в такую погоду, — сказал я.
— Ничего, ведь я уже здесь!
Когда Хью не был настороже, он держался свободно и мягко.
— Как жаль, что именно сегодня, когда вам так досталось, мне придется сообщить вам досадные вещи, — сказал я.
Хью смотрел на меня, ожидая, что последует за этими словами. На лице его читалось недоумение.
— А может быть, вы предпочли бы сначала сходить куда-нибудь перекусить? — с самым невинным видом спросил я. — В таком случае лучше не начинать серьезного разговора, пока мы не вернемся. То, о чем я намерен с вами говорить, должно быть сказано наедине. Не знаю только, что сейчас творится на улице.
Я подошел к окну и приподнял занавеску. За-окном, не переставая, лил дождь.
— Но ведь наш разговор, наверно, не займет много времени? — резко заметил он, осмелев, поскольку я не смотрел на него в эту минуту. — Я вообще понятия не имею, о чем вы собираетесь со мной говорить.
Я обернулся.
— Значит, вы предпочитаете не откладывать? — спросил я.
— Пожалуй, да.
Я сел напротив Хью. От брюк его по-прежнему шел пар, и в комнате пахло сырой одеждой. Хью отвел было взгляд, но тут же снова устремил его на меня. Он терялся в догадках о том, что его ждет.
— Шейла хочет выйти за вас замуж, — начал я. — Ей хочется этого гораздо больше, чем вам.
Хью несколько раз моргнул. Мое начало, видимо, изрядно удивило его.
— Допустим, вы правы, — согласился он.
— Но вы сильно колеблетесь, — продолжал я.
— Это как сказать!
— Безусловно колеблетесь, — настаивал я. — Вы никак не можете прийти к тому или иному решению. И это вполне естественно.
— Не беспокойтесь, приду.
— Но вы отнюдь не горите желанием сделать это. У вас нет ощущения, что вы поступите правильно, женившись на Шейле. Отсюда и ваша нерешительность.
— Откуда вам известно, какие у меня ощущения?
— Мне подсказывает это тот же инстинкт, который предостерегает вас, — ответил я. — Вы чувствуете, что какие-то причины мешают вам жениться на Шейле. Вам не удается нащупать их, но вы чувствуете, что они есть.