– Вы сделали заявление по поводу нападения на гражданку Врубль, – официально начинает беседу Корч.
– Да, я был вчера у начальника милиции.
– Расскажите мне все о нападении на Врубль и что лично вы видели?
Корч уверен, что не услышит ничего интересного. «Наверняка был пьян, как обычно», – думает он. Ему уже успели рассказать об этом пропойце, и на его сколько-нибудь достоверные показания он не рассчитывает.
И вдруг – приятная неожиданность. Кацинский описывает все четко и точно. Описания внешности нападавших на редкость яркие и образные.
– Вам не откажешь в наблюдательности, – признает он с уважением, выслушав рассказ.
Этот отзыв доставляет Кацинскому явное удовольствие.
– А вы думаете, пьянчуга, так уж и видеть не способен? – в голосе Кацинского нотка горечи.
«Ирэна, пожалуй, права, считая, что он пьет с горя», – мелькает у Корча мысль.
– Я бросил пить, – произносит Кацинский, словно прочитав мысли Корча. – Кажется, я еще нужен людям. Возьму вот под опеку Ирэну. Сдается мне, вся эта история не простое хулиганство, – добавляет он. – Смахивает на то, что они давно ее выслеживали и знали, когда она ходит в этот магазин. Сумку-то они у нее не отняли и даже не подобрали выпавших на мостовую денег. А там было около пятисот злотых. Я сам потом их собирал.
– Как вы думаете, за что ее избили?
– Трудно сказать. Может быть, это как-то связано со смертью ее брата? Она ведь все продолжает искать свидетелей, пытается выяснить обстоятельства его гибели. А история действительно странная. Вот и получается: если она напала на след, и кто-то вдруг почуял для себя опасность… Может, хотели ее запугать?
– А у вас тоже есть сомнения в том, что смерть Врубля – несчастный случай?
Вдоль губ Кацинского снова горестные морщинки.
– Вы, пан поручик, первый, кто интересуется моим мнением. Юрек Врубль был лучшим пловцом в Заборуве. Такие не тонут.
– Даже в пьяном виде?
– Не верю я, чтобы Врубль пил. Никогда я этого за ним не примечал. На моих глазах дружки его не раз приглашали. Но он всегда отказывался. А как-то раз его приглашал даже сам Валицкий. На пристани, возле кафе. Я сам слышал. Сначала они о чем-то спорили, все про свои строительные дела, а потом Валицкий и предложил ему зайти выпить. Юрек только махнул рукой, повернулся и ушел.
– Они ссорились?
– Да нет, пожалуй… Уж больно просительный голос был тогда у Валицкого…
– Это еще ни о чем не говорит,
– Кто его знает… Может, и не говорит… Я в этом не разбираюсь. А вы видели место, где нашли одежду Юрека?
– Нет.
– Посмотрите. Ни один дурак, даже во хмелю, не полезет голяком в такие заросли терновника. А и полезет, так всю шкуру себе обдерет о колючки и сразу протрезвеет. Только полному идиоту может взбрести в голову прятать в таком месте свою одежду. Да и зачем бежать потом триста метров в одних трусах по берегу, когда одежу можно повесить на дерево у самой воды, и она будет у тебя на виду. Нет, тут, похоже, кто-то специально забросил ее в кусты, чтоб подольше не нашли…