– Более убедительных выводов сделать невозможно, – согласился принц.
Норман Кент снова улыбнулся:
– Стало быть, вы понимаете: тупик существует лишь потому, что мы все пытаемся выиграть, ничем не жертвуя. А ответ прост – данная ситуация не позволяет выиграть без жертв, хотя существует множество вариантов договора, при которых пострадает только наша гордость. Но мы не любим капитулянтов.
Он достал из кармана три листка бумаги, исписанные аккуратным мелким почерком, тщательно их сложил и протянул Гардингу:
– Можете взять это, капитан.
– Норман! Черт побери... – Святой двинулся к нему – губы сжаты в тонкую линию, глаза холодны, как небо Арктики.
Но Норман Кент смотрел на него без страха.
– Ты же согласился, что я улажу это дело, Саймон.
– Я никогда не соглашался сдаваться. Скорее...
– Но это не капитуляция, – сказал Норман Кент. – Это победа!
Гардинг был рядом с ним. Норман повернулся, держа листки в руке, пристально посмотрел на Роджера Конвея и медленно произнес:
– Роджер, полагаю, ты меня поймешь. Берите эти бумаги, Гардинг!
Гардинг сунул один из пистолетов в карман и схватил записки...
И тут Святой понял.
Как и сказал Норман, Гардинг был один среди врагов. И на мгновение у него оказался только один пистолет, чтобы удерживать ситуацию под контролем. Пистолет целился в Роджера Конвея, стоявшего ближе всех. Но для того чтобы взять бумаги, Гардинг должен был посмотреть в ту сторону, где находились Норман Кент и Святой. Хоть на мгновение.
Гардинг схватил бумаги, рука Нормана не опустилась, а рванулась вперед. Мгновенно его пальцы сомкнулись на запястье капитана, и он неожиданно изо всех оставшихся сил рванул руку Гардинга на себя.
Пистолет в руке Гардинга выстрелил, но пуля ушла в потолок, не причинив никому вреда. Роджер Конвей все понял. Он в прыжке достал левую руку Гардинга и молниеносно вырвал пистолет. Принц сразу же оказался у него на мушке, а Джералд Гардинг потерял равновесие, споткнулся и налетел на удар левой Святого.
Все это произошло в доли секунды, ни принц, ни Мариус не успели понять, что происходит, и воспользоваться ситуацией.
А уж потом пистолет Роджера остановил движение руки Мариуса к карману, начатое слишком поздно; и Норман Кент, бледный как полотно, мучительно страдая от затраченных усилий, беспомощно откинулся на изголовье софы. Джералд Гардинг бревном лежал на полу, а Святой доставал из его кармана пистолет и подбирал с пола бумаги.
– Вот так-то лучше, – удовлетворенно сказал Роджер Конвей.
– Дай мне эти бумаги, Саймон, – произнес Норман Кент, стиснув зубы.