— Что у него за машина, Счастливчик?
— Здоровенная, кажется, «крайслер».
Диджордже стукнул кулаком по ладони другой руки и задумчиво обошел вокруг стола.
— Значит, во вторник вечером будет неделя?
— Да. Но я готов биться об заклад, что он еще здесь.
Диджордже поднес сжатый кулак ко рту и куснул себя за фалангу пальца.
— Наверное, вы его ранили. Он где-то прячется.
— Возможно.
В этот самый момент дверь с грохотом отворилась и Андреа Д'Агоста, словно фурия, ворвалась в салон, волоча за собой большую дорожную сумку.
— Ты уже сказал этому ничтожеству, чтобы он проваливал, папа? — громко спросила она резким, неприятным голосом.
— Еще нет, — буркнул Диджордже.
Он с раздражением посмотрел на дочь. Ему никогда не нравилось ее мини-платье в обтяжку с высокими разрезами по бокам, обнажавшими бедра.
— Тогда поторопись, потому что я проваливаю вместе с ним и не собираюсь терять время в этом сумасшедшем доме.
Андреа глянула на Болана.
— Пошли, Фрэнк. Нам здесь нечего делать.
— Ты и шагу отсюда не сделаешь! — заревел Диджордже. — Ты останешься здесь!
— Ты застрелишь меня, если я уйду, и перережешь горло, если останусь! — Андреа истерически рассмеялась, подошла к Болану и положила руку ему на плечо.
— Что ты скажешь, Фрэнк? — захихикала она. — Что ты думаешь о человеке, который угрожает своей дочери смертью по рецепту мафии? Смешно, правда?
Внезапно в ее руке появился маленький револьвер.
— Пойдем, Фрэнк. Я очищу дорогу, — и она снова неестественно громко расхохоталась. — Не удивляйся, папочка. Это у меня в крови. Каков отец, такова и дочь. Я родилась с правом на убийство.
Диджордже выглядел так, словно его заветным желанием было лечь и умереть. Болан вырвал револьвер из рук Андреа и отвесил ей звонкую оплеуху. Покачнувшись, она сделала пару шагов и рухнула на пол.
— Назад я уже не вернусь, — прошептала она, держась за покрасневшую щеку.
Болан бросил револьвер на стол, обнял Андреа и нежно поцеловал в пылающую щеку, потом взвалил ее на плечи и спокойно спросил Диджордже:
— Куда ее?
— Первая комната наверху, — бросил Диджордже.
Он проводил Болана до самого холла, где они встретили заметно смущенного «Меда» Мараско.
Переброшенная, словно макинтош, через плечо Болана, Андреа висела головой вниз.
— Я не вер… вернусь, — бормотала она.
— Пьяна, как тридцать шесть поляков, — с улыбкой сообщил Мак Мараско.
Он обошел телохранителя и поднялся по лестнице. Диджордже пошел было следом, потом вдруг остановился и обернулся к Мараско.
— Эй, Фил, познакомься с Фрэнки Счастливчиком. Он присоединяется к нам. Так, Фрэнки?