— Кто — в смоле? — не выдержал Станко. — Кто — в болоте?
Браконьер пожал плечами:
— Если б знать…
Снова стало тихо, только огонь трещал, пожирая тонкие ветки. Илияш снова встал и снова принес из темноты охапку хвороста.
— Сначала — лес, — продолжал он, протягивая над огнем руки, — потом камни… Вокруг замка — озеро, и тоже про него недобрая слава…
Темное подозрение шевельнулось в душе Станко.
— Ты что, под самым замком промышлял? Откуда ты все знаешь, а?
Браконьер поморщился, как от боли. Потирая виски, уселся на свое место — напротив собеседника.
— Правильно спрашиваешь, Станко… Все знаю, это правда. Потому что еще года не прошло, как с этими псами-стражниками одну лямку тянул, понимаешь? Выслужился, нашивку заработал… — Илияш смачно плюнул в костер, в огне зашипело. — В самом замке стражей стоял, в патрулях рыскал… Только скверно там, дружок. Браконьеров вешай да капитану подметки лижи… А капитан попался — ну такая с-сволочь… — Илияш отвернулся.
Станко молчал, неприятно пораженный. Илияш почувствовал некоторую его брезгливость, пробормотал огорченно:
— Ну ладно, ладно… Что у меня теперь — клеймо на лбу? Сейчас уже не служу…
— Уволился? — глухо спросил Станко.
Илияш фыркнул:
— Уволился… Оттуда на тот свет увольняют… Сбежал, конечно!
Он вдруг улыбнулся и заговорщицки подмигнул:
— Карту прихватил у капитана… Хорошая карта, Станко, лет триста ей… Теперь промышляю у князя под носом, живу припеваючи, потому что кто тропинки знает? Кто ловушку за версту обойдет? Кто в укромной норке от патрулей спрячется? Илияш!
И браконьер довольно засмеялся.
Станко смотрел, как он смеется, и некая мысль, которая давно уже бродила по краю его сознания, обозначалась все яснее и четче.
— Илияш, — сказал он наконец.
Тот прекратил смеяться:
— Что?
Станко собрался с духом:
— Хочешь заработать, Илияш?
Браконьер нахмурился:
— Что?
В костре лопнула толстая ветка, в небо ворохом посыпались искры.
— Проведи меня к замку, — Станко перевел дыхание, — проведи мимо ловушек, а я заплачу, как проводнику.
Илияш расхохотался. На крупных и белых зубах его играли блики от костра.
— Ох-хо… Ой, парень… Ой, насмешил… Да где ты такого дурака… Сыщешь, ха-ха… Такого дурня, чтобы через все ловушки к замку тащился?!
Он смеялся и смеялся, пока Станко не процедил сквозь сжатые зубы:
— Двадцать золотых.
Смех оборвался. Илияш замер, зажимая рот ладонью. Потом прошептал с благоговейным ужасом:
— Сколько?
— Двадцать, — сказал Станко твердо.
Илияш отодвинулся. Брови его сошлись, а рот неприятно искривился:
— Ну, парень… Зря я с тобой, видно… Кого ты ограбил, а? Купца на большой дороге? Убил, небось? — он вскочил, готовый бежать прочь. — Ты, вот что… У меня ничего нет, ясно? Я честный охотник, а не убийца!