- Дурак, ох, дурак! - воскликнул Данила, тряся от злости головой. - Да неужели ты, простофиля заморский, не понял?! Случится с ним что, так и меня, и дружину всю в землю живьем закопают, и не важно, что да как было!
- Хорошо, - нехотя согласился Манфред после недолгого колебания и препирания со своей совестью, - хоть и не по мне сделки такие, но оно того стоит. Сделаю по-твоему, обещаю!
- Ну как, выпытал, что хотел? - послышался знакомый баритон, как только Манфред, следуя по пятам за Данилой, переступил порог палатки. - Представляю, наверняка многое разузнал: сколько в здешней крепости баб да какие харчи имеются.
Шагах в десяти от входа, на том же самом стволе березы, с которого час назад Данила руководил побоищем, вальяжно развалился Конрад и осыпал язвительными колкостями своего старого недруга.
- Скажи, Данила, и какие такие важные секреты можно выпытать у командира маленького гарнизона? Он же ничего не знает, кроме ширины рва своей крепостенки, которая, заметь, весьма далеко от вашей границы. Или амбиции князя Александра настоль велики, что он мечтает расширить владения Господина Вольного Града за счет земель лантов? - открыто издевался фон Хольц, высмеивая наивность сотника. - Так вам бы вначале свои городишки хоть как-то отвоевать, а потом уж на чужое зариться!
Данила сдерживался, позволяя "наглой геркашке" выставлять себя полным дураком в глазах собственных же солдат. Конрад не прекращал насмешливых излияний, хотя Манфреду показалось, что за ужимками рыцаря и демонстративным невосприятием Данилы всерьез крылся сильный испуг. Внезапное желание лесовика переговорить с врагом с глазу на глаз не только удивило Конрада, но и, как все непонятное, вызвало страх. Тонкая нить действительности начала ускользать из рук хитреца, а ситуация становилась непонятной и непредсказуемой. Похоже, фон Хольц не считал Данилу обычным ограниченным дикарем, признавал за ним способность вести собственную игру и втайне опасался козней прикидывающегося простаком вольноградца.
- Что выпытывал, до того и дознался, но не до конца… - после долгого молчания нехотя пробурчал Данила, - да только не твоего ума это дело.
- Точно, - кивнул головой Конрад, доставая из-под плаща спелое яблоко и за раз откусывая целую половину, - подвесь ублюдка, да тронулись, нечего засиживаться!
- Повесить - дело нехитрое, всегда успеется, оставлю лучше при нем пяток солдат, пускай до конца все выпытают, а уж потом и повесят.
- Не-а, так не пойдет! - спокойно заметил Конрад, расправившись с яблоком и бесцеремонно запустив огрызок в остроконечный шлем одного из сидевших у костра ополченцев. - Вешай сейчас! Я должен быть уверен, что он умер, мне ведь еще назад возвращаться, не хочу слухов, не хочу свидетелей.