– Это как?
– Очень просто. Нас шестеро… Нас сейчас шестеро и для принятия решения, для его обсуждения, мы собираемся и разговариваем, выдвигаем предложения и идеи. Потом, через некоторое время, в компьютер каждого из нас сбрасывается решение. Его принимает один из нас…
– Кто?
– Ну… – Дмитрий Петрович замялся. – Это знает только тот, кто принимает это решение.
– И вы не знаете, получается, кто тут у вас главный? – Шатов засмеялся. – И кто же назначил этого главного? Среди вас, вершителей судеб всего человечества? Что, есть кто-то сверху? Император? Тот, кто дал вам первоначальный капитал и разрешил действовать? Я прав? Нет? Господа!
Господа переглянулись.
Директор школы потянулся к столу за стаканом с водой.
– Так вы тоже входите в структуру подчинения? В пирамиду вассалитета? Это вы так придумали, писатель? – Шатов наклонился, чтобы лучше видеть выражение лица Дмитрия Петровича.
– Это я так придумал, – кивнул Дмитрий Петрович.
– Вас, значит, собрали, наделили властью, не самых лучших выбрали, а таких, кто справится с ролью блокфюрера… Извините, лагерьфюрера. Могу поспорить, что вы – далеко не первый состав Замка.
– Не первый, – сказал Дмитрий Петрович.
– Вы старейшина… – Шатов откровенно развлекался, тыча пальцами во всех присутствующих, – а вы сменили не справившихся.
– И тех, кто погиб на посту, – легко поддержал Шатова Дмитрий Петрович.
– Как Дракон?
– Нет, не совсем. Понимаете, мы никогда точно не знаем, кто из нас принимает решение, и кто поддерживает связь с, как вы выразились, императором… Но у каждого из нас есть возможность…
– Может, не нужно об этом? – недовольным тоном осведомилась Елена. – Почему мы должны перед ним отчитываться?
– А вы проголосуйте, – посоветовал Шатов. – Вас тут как раз шестеро, может получиться неплохая ничья.
Игорь молча играл желваками, Андрей Валентинович собрался что-то сказать, но потом просто махнул рукой.
– Ничего, говорите, – сказал Звонарев. – Он должен знать все, прежде чем примет решение.
Шатов встал и поклонился:
– Премного благодарен, барин.
– Не ерничайте, Шатов, вам это не идет.
– А это мое дело, вы же знали, кого приглашали. Я, ко всем моим недостаткам, еще не хочу в вашу счастливую жизнь и убивать людей мне совсем не нравится. Правда, в вашем случае… но об этом я, кажется, уже говорил. Так что, продолжайте, писатель.
– Спасибо за разрешение, – сгусток иронии и сарказма легко спорхнул с губ Дмитрия Петровича и повис посреди комнаты. – Только один из нас знает, кто именно принимает решение и поддерживает связь с императором.