Пока Повада и Дубровец ограничились тем, что послали Витима на волок, чтобы дали вовремя знать, если угренское войско вдруг само двинется вперед. О наступлении пока речи не шло: имея чуть больше тысячи человек, воевать с многотысячным войском, тем более без князя, его воеводы были не готовы. Ведь по первоначальному замыслу они предполагали лихим набегом захватить Чурославль, забрать невесту и уйти. Очевидно, что из этого теперь ничего не выйдет – угряне предупреждены и собрали войско. Даже и будь здесь князь, Повада и Дубровец еще очень подумали бы, а стоит ли ввязываться в драку с большими силами противника, терять людей, имея не слишком верные надежды на победу. Под свою же собственную ответственность они ничего такого делать не собирались. Дешняне не могли ставить под удар свое войско – ведь если их перебьют здесь, то угряне и радимичи попросту поделят Подесенье, и памяти ни о каких дешнянских князьях не останется! Им оставалось одно – ждать, пока Бранемер выберется из леса. Да и выберется ли? Он сгинул там, будто в том Дремучем Лесу, куда уходят души умерших, и сродники-воеводы с трудом гнали от себя опасение, что, как и с Того Света, ждать Бранемера обратно будет напрасным делом.
Весь день Лютава провела в седле, мчась по берегу вниз по течению Рессы. Как нарочно, в этот день похолодало, и копыта коней звонко стучали по замерзшей грязи. Сбиться с дороги было нельзя – путь указывала сама Ресса, да и Лютава помнила эти места, по которым проезжала не так уж давно. Отпустив Благотиного гонца вперед, Лютава останавливалась в каждой веси, созывала тех из мужчин, кто находился дома, коротко рассказывала о нападении и приказывала, вооружившись, немедленно отправляться в Чурославль.
– Сколько у вас мужчин, я знаю, – грозила она старейшинам, если те мялись и не горели боевым духом. – И помилуй вас чуры, если воевода хоть одного не досчитается.
Старейшины вздыхали, но противиться никто не смел. В своей волчьей накидке она была похожа на Волчью Мать – богиню Марену и сама внушала трепет.
Но как ни погоняла коня Лютава, как ни торопилась, едва соглашаясь перекусить на ходу, за этот день добраться до Коренска не удалось, хотя заночевали уже неподалеку. Лютава ехала бы и ночью, но коням требовался отдых, да и мчаться по мерзлым колдобинам в темноте было слишком опасно.
Проснувшись утром в первом селе коренской волости, Лютава проводила к Чурославлю местное ополчение, состоявшее из одиннадцати мужиков и парней, а затем и сама тронулась в путь. Отдохнувшие кони мчались резво, уже вскоре, проехав вдоль берега небольшой речки Корянки, Лютава увидела Коренск – городок на прибрежном холме.