Санторо произнес короткую речь о долге, самопожертвовании и героической гибели на виду у Императора. То же самое мог сказать и сам Каанос.
Аларик, слушая неизменные слова, произносимые на всех погребениях и проповедях, вдруг осознал, почему Лигейя поручила руководство именно ему. Он мог мыслить за пределами ограничений, связывающих большинство Серых Рыцарей. В то же время он был достаточно силен, чтобы помнить о самых важных вещах — стойкости к влиянию Врага, целеустремленности в битве, вере в силу, данную Императором, когда нет другой надежды на победу.
Санторо не мог стать лидером. Его убеждения были тверды, но и ум стал негибким, закостенелым. То же самое относилось и к Генхайну с Танкредом, какими бы отличными воинами они ни были. Они — прекрасные солдаты, способные сдерживать натиск тьмы. Но вести их вперед должен такой, как Аларик. Если замыслы Врага заставят его приспосабливаться, он сможет изменить правила, определяющие их жизнь.
Вот почему Дурендин так верил в него. Это свойство, не замеченное даже грандмастерами, рассмотрела в нем и Лигейя.
Но Аларик не слишком радовался своим способностям. Намного легче было бы просто слушаться приказов и сражаться. Командование Серыми Рыцарями требовало многих качеств, которых он у себя не находил. Ему придется многому научиться, пройти через тяжелые испытания и доказать, что он достоин.
Санторо закончил обряд. Боевые братья забросали землей неглубокую могилу. Аларик занес в электронный планшет координаты захоронения. При первой возможности дознаватели Ордо Маллеус смогут вернуться и забрать тело Кааноса для захоронения в катакомбах Титана. Они заберут также доспехи и оружие десантника, сложенное у его ног.
Теперь же боеприпасы Кааноса разделили между собой воины отделения Санторо. Аларик понимал, что, если они будут долго оставаться на планете без поддержки, им может не хватить снарядов.
Прежде чем отправляться в путь, Аларик послал на «Рубикон» секретное сообщение. Правосудор известил команду Ордо Маллеус о том, что «Грозовые ястребы» уничтожены войсками Сверхкороля, и о том, что спустить на поверхность планеты челноки пока невозможно. Он приказал команде не принимать сообщений ни от кого, кроме него, даже от инквизитора Лигейи, и пообещал известить их, если ситуация изменится.
В ответ он получил краткое закодированное подтверждение.
Правосудор Генхайн отошел от могилы Кааноса.
— Правосудор? — окликнул он Аларика, блеснув в лунном свете своим бионическим глазом. — Куда теперь?
— Куда же еще? — воскликнул Аларик, пряча свой планшет и обнажая оружие Немезиды. — На Хаджишейм.