Они выпустили на свободу Семя Смерти. Несмотря на дурман сладоцвета, ее охватила слепая, тошнотворная ярость.
Стоя у ограждения балкона, Лея смотрела на одного из многочисленных синтдроидов Ашгада, который медленно, спотыкаясь, шел по расположенной внизу террасе. Она знала, что эти создания на самом деле не живые, что это — лишь квази-живая плоть, налепленная, словно крем на торт, на механический каркас дроида. Но, увидев темные омертвевшие пятна на его лице и шее, она вновь ощутила гнев, смешанный с жалостью.
Снизу донесся низкий, негромкий и терпеливый голос пилота Лигеуса — который, судя по всему, был далеко не просто пилотом:
— Каждый день, в полдень, ты должен выходить на эту террасу и стоять пятнадцать минут на солнце. Это приказ.
Он прошел чуть дальше, и она смогла его увидеть — одетого в серый лабораторный халат со множеством карманов; длинные седеющие волосы были собраны на спине и скреплены изящной деревянной заколкой. Он был среднего роста, но казался совсем мальчишкой рядом с могучей фигурой синтдроида. «Ашгад, вероятно, пытался произвести впечатление на кого-то — возможно, на местное население, — когда заказывал эти создания», — подумала Лея. Мускулистое тело было лишь видимостью. Их гидравлические сочленения обладали неограниченной, ужасающей силой дроидов, будь они даже размером и видом похожи на эвоков.
Лигеус взял синтдроида за руку, расстегнул рукав и стал внимательно разглядывать предплечье. Лея ощутила запах разлагающейся плоти.
— Что-что, а приказывать ты умеешь, — промурлыкал тихий голос Дзима, которого не было видно в тени дома. — Ты, случаем, не поторопился?
Лигеус резко повернул голову. Лея увидела его лицо, хотя он был слишком далеко, чтобы можно было разобрать выражение. Тем не менее, все еще одурманенная наркотиком, она ощущала его страх. Страх звучал в его голосе:
— Эти синтдроиды — мои работники и помощники. Они не умирают от Семени Смерти, но через какое-то время умирает их плоть. Я не хочу, чтобы ты…
— Чего ты не хочешь? — медленно проговорил Дзим, делая паузы-между словами, во время которых на мгновение воцарялась мертвая тишина. — Может быть, предпочитаешь, чтобы эпидемия пришла на те корабли в твоем теле, а не в теле этих ребят?
Лигеус отступил на шаг, ближе к свету, и рука его почти машинально поднялась к груди, словно пытаясь унять холодную, гнетущую боль.
— Может быть, предпочитаешь сам доставить мне немного наслаждения? Вместо твоих помощников? Я — только за. Живая плоть слаще, — продолжал Дзим, все более угрожающим тоном. Лее казалось, будто сама Смерть притаилась под ее балконом, там, где лежала густая тень. — Мне уже обещали, ты, мелкий барабанщик по клавишам. Мне обещали, и я еще должен получить плату кое за что из того, что могу сделать только я. Помни, что в сутках много часов, и только половину из них светит солнце.