Пригладив волосы, Татьяна вышла из ванной. Олег сидел на самом краешке кухонной табуретки и тоже был напряжен, как струна. Что ей лучше сделать? Подойти и обнять его, чтобы это дикое напряжение и его отпустило? Или предложить пройти в ванную? Черт! Как все это сложно! Нелепо! Что же делать? Она остановилась в дверном проеме. Олег повернул к ней лицо, на котором тоже явственно читалась растерянность от двусмысленности ситуации. Или в ней нет никакой двусмысленности? Все просто: мужчина и женщина хотят обладать друг другом, а перед этим неплохо бы вымыть пропотевшие за день тела. Татьяна решила, что надо принимать действительность такой, какова она есть, и сказала Дунаеву всего два слова:
– Ванная свободна.
Олег затравленно кивнул, встал, уронив табуретку, бережно поднял ее, зачем-то задвинул под стол и протиснулся между косяком и Татьяной, стараясь не задеть ее даже краем одежды. Вскоре в ванной зашумела вода. Татьяна прошла в комнату и в ужасе принялась решать следующий вопрос, вставший перед ней во всей своей огромности: что делать с диваном? Он очень маленький и узкий. Разобрать или не надо? Пожалуй, лучше все-таки разобрать, потому что… Не на полу же… На нем всюду Жертвина шерсть… Убирай не убирай, эта кошка страшно линяет…
Татьяна махнула рукой, сняла покрывало с жар-птицами и раскинула диван на полкомнаты. Так… Белье стелить или нет? Если постелить, то прямо как в борделе… А если не стелить, то совсем уж как-то голо и убого… Подумает еще, что ей чистого белья жалко. Татьяна вздохнула и достала из шкафа новый, ни разу не надеванный комплект небесно-голубого цвета с синими стрелками и принялась переодевать свои подушки. Потом она постелила простыню и опять задумалась. А одеяло? Нужно ли им одеяло? Они же не станут спать… Еще и семи нет… Но если без одеяла, то очень уж демонстративно… Пожалуй, лучше с одеялом…
Она как раз успела нарядить в новый пододеяльник одеяло, когда щелкнула задвижка ванной комнаты. Татьяна похолодела. Дура! Возилась с постелью! Лучше бы переоделась во что-нибудь свежее и в то, что снимать легче… Теперь уж поздно…
В комнату осторожно вошел Олег. На щеках его блестело несколько капель воды, но одет он был тоже в полный рабочий комплект: джемпер, джинсы и рубашка, застегнутая до самого горла. Татьяна почувствовала, как мучительно краснеет. Может, он вообще хотел уйти домой, а она зачем-то заставила его вымыться, а теперь торчит тут при своем одеяле в синих стрелках… Ей захотелось плакать. Как это у людей все так ловко получается? Симона наверняка не испытывала никаких неудобств, когда решила переспать с Фенстером. Какое ужасное слово – переспать… А есть два, которые еще хуже: заняться любовью. Она не хочет заниматься любовью! Она хочет любить его! Пусть он побудет ее мужем на час, на два, на сколько его хватит…