– Кто? – Вопрос вышел из пересохшего горла с надрывным хрипом.
– Йоркшир. Орды пришли оттуда. Не знаю, кто их погнал на город, словно темная сила обрушилась на нас…
Разумом воина я понимал, о чем он говорит. Разумом, но не сердцем. Да, время от времени подобное случалось, – банды, обретающиеся в лесах, иногда объединялись, рискуя нападать на замки, но…
Прочитав в моих глазах немой вопрос, Самуэль ответил на него:
– Нас предали. Ворота оказались открыты. Воины пали от ударов в спину. – Он поднял взгляд. – Андреас ты поможешь мне в поисках сестры? Я ведь знаю, ты хранишь ее образ в своем сердце. Больше мне не с кем разделить это горе…
– Я буду с тобой до конца Самуэль. Не сомневайся. – Мои слова звучали отрывисто, внутри все клокотало. – Мы найдем Вильгельмину. Освободим ее, а ту мразь, что стоит за набегом, четвертуем. Это кто-то свой, из замка…Чужие бы не решились.
– Я знаю. – Глухо ответил Самуэль. – Но по первым следам мне ничего не удалось выяснить. Как будто морок водил меня по кругу, лишая всякой надежды. Потому, отчаявшись, и стал искать тебя…
В этот миг тонко просвистела стрела.
Мой оруженосец вдруг взмахнул руками, замертво падая с коня, стрела пробила его горло, кровь щедро брызнула на снег, на глазах превращая его в бурую, талую кашу.
Средь деревьев мелькнул огонек, снова пропела стрела, но на этот раз она лишь чиркнула по щиту, укрепленному у меня за спиной.
Кони сами рванули с места.
Они чувствовали смерть, что затаилась в лесной чащобе…
* * *
Лишь под вечер наступившего дня, едва живые от усталости, мы остановились недалеко от дороги, ведущей к Ревелю.
– Как это произошло, Самуэль?
Он сидел на пне у костра.
– Все свершилось ночью. – Скупо произнес он. – Кто-то открыл ворота нижнего и верхнего укреплений, перерезав стражу. Орды ворвались в город, и сразу началась бойня. Меня разбудили крики на улице и набат. Успел надеть доспехи, схватить меч, но на пороге замка уже добивали стражу, тех, кто пытался оказать сопротивление. Даже до конюшен не дошел, сразу ввязался в бой. Мой конь сам сорвался с привязи и нашел меня.
– Ты узнал, кто они были? Йоркширцы?
– Сброд. – Гневно ответил Самуэль. – Беглая чернь, что скрывалась по лесам, промышляя разбоем. Но их было много, несколько тысяч, может и больше. До сих пор не могу понять, было чувство, что на город накатилась темная волна какой-то нечисти. Они надругались над всем, к чему прикасались их поганые чресла. Что за сила двигала ими – не знаю. Утром орда рассеялась, растеклась по лесам, будто ее и не было.