Кларк прошел мост, спустился по лестнице, и как раз в это время мимо него промчался длинный состав пассажирских вагонов московского поезда. Кларк глянул на часы: аккуратно! Все, решительно все выходит так, как планировал!
«Демобилизованный старшина» незаметно возник из привокзальной темноты и легко затерялся на шумном, многолюдном перроне, среди солдат-отпускников, следующих в свои части, расквартированные за границей. Вместе с ними он вошел в ярко освещенный вокзал. Оглядываясь вокруг, проговорил:
– Вот и край советской земли. Еще час, два – и опять чужая сторона. Эх, доля ты, доля солдатская…
Как и рассчитывал Кларк, его слова задели душевные струны идущих рядом с ним молодых людей. Один из них, круглолицый, краснощекий, тоже старшина, с артиллерийской эмблемой на погонах, сказал:
– Молчи, друг, не расстраивай…
– Понимаю… – Кларк подмигнул. – От молодой жены уехал?
– Как в воду смотрел. А ты почему без погон? – спросил старшина, когда они расположились на скамьях зала ожидания.
– Относил я свои погоны честь по чести, хватит. Теперь я де-мо-би-лизованный… Завидуешь, а?
Артиллерист вздохнул:
– Мне бы еще хоть недельку побыть в отпуске!
– И месяца бы тебе, браток, не хватило. Счастливые дни не считают. Как она, твоя молодая сударыня, величается?
– Клавой до сих пор звали, – застенчиво улыбнулся артиллерист.
– А тебя?
– Грицьком. Григорий Воловик.
– Гриша, значит. А меня – Иваном. Иван Белограй. – Кларк достал плоскую голубую пачку «Верховины»: – Кури, Григорий батькович, верное средство от тоски.
Артиллерист взял своими толстыми, круглыми пальцами сигарету, аккуратно размял ее, прикурил и, глубоко затянувшись, сквозь дым дружелюбно посмотрел на собеседника:
– И давно ты демобилизовался?
– Недавно. В этом месяце.
– А где служил?
– Та-ам. – Кларк кивнул на запад. – В оккупационных войсках.
– И куда же теперь?
Кларк смущенно опустил голову, надвинул на глаза фуражку.
– Путь мой прямой, а вот не знаю, что выйдет, – ответил он уклончиво. – В общем, слепой сказал: побачимо.
– А все ж таки куда устремился? – любопытствовал артиллерист.
– Да так, есть на земле один заветный уголок. – Кларк поднял голову, подмигнул. – Нацелился я, браток, на колхоз «Заря над Тиссой», на Гоголевскую улицу, на дом девяносто два, где живет Терезия Симак. Слыхал? Те-ре-зия!…
Хмурое лицо старшины-артиллериста постепенно прояснилось.
– И чем же тебе она доводится, эта самая Терезия? – спросил он не без лукавства. – Теткой? Бабушкой?
– Еще и сам не знаю, если правду тебе сказать. Пока мечты большие.
– Чего ж ты сидишь тут, а не бежишь к ней? – удивился артиллерист.