– Меня ждет работа. Я ведь говорил тебе, у меня много часов эфира. Надо отпустить тех, у кого есть семьи и дети. Надеюсь, руководство канала тоже устроит нам маленький праздник с угощением. Как правило, так бывает каждый год, – улыбнулся Тед и убрал выбившуюся прядь волос с моего лба. Этот жест получается у него настолько ласковым и сексуальным, что у меня просто замирает сердце.
– Ты уверен, что Салли не обременит тебя? – в стотысячный раз переспросила я. На время моего отъезда Тед вызвался присмотреть за Салли. Я не переставала удивляться, как крепко они подружились. С того дня как Тед взял мою собаку на руки в Рок-Крик-парке, эта маленькая тиранша не чаяла в нем души. Всякий раз как мы приходили к Теду в гости, Салли с рабской преданностью таскалась за ним по пятам, взбиралась ему на колени, как только он садился, и, точно маленькая потаскушка, заваливалась на спину, требуя, чтобы Тед почесал ее толстый животик. С трудом верилось, что передо мной та же вредная псина, которая сердито рычала, стоило лишь мне приблизиться к ней с маникюрными ножницами для собак.
– Нет-нет, мы отлично поладим. По крайней мере мы с Салли. Хотя не поручусь, что наша маленькая гостья не поцарапает нос Оскару, – засмеялся Тед.
– Ну ладно, – нерешительно сказала я. – Пока.
Тед наклонился и снова запечатлел на моих губах долгий, нежный поцелуй. Через несколько часов, когда поезд, стуча колесами, вез меня в Сиракьюс, я облизывала губы и вспоминала этот поцелуй, улыбаясь своему отражению в окне и темноте за стеклом.
Блаженство было недолгим. Не успела я приехать домой, как моя семья сначала разбила радужное счастье, наполнявшее мою душу, а потом еще и попрыгала на его осколках. Мало того, что отсутствие Нины постоянно напоминало о нашей ссоре, мои родственники словно сговорились сделать каждый последующий день торжества хуже, чем предыдущий. По сути дела, этот праздник был отмечен в семейных анналах как один из самых неудачных семейных праздников за все годы.
Все началось с еды. Роль языческой богини утомила Глорию, и теперь она принялась строить из себя Марту Стюарт. Все это было бы терпимо, если бы дело ограничилось изысканным обедом в доме, украшенном мигающими фонариками, белыми розами и клюквой в вазе. Мать, однако, никогда не была сильна в домашнем хозяйстве. Макароны или запеканка с рисом и овощами в ее исполнении вполне съедобны, но на то, чтобы готовить сложные блюда в точном соответствии с рецептом, ее просто не хватает.
– Угадай, что у нас сегодня на обед, – прочирикала она противным голоском, когда я уныло приплелась на кухню в четверг утром. Прежде чем начать общение с ней, я взялась за кофейник. С утра не могу ни с кем разговаривать, пока не выпью чашечку кофе, а лучше – две. В полу сне я вытащила из буфета чашку и начала шарить в поисках кофейника, однако рука моя почему-то ощущала пустоту. Я осмотрелась по сторонам, решив, что кофейник куда-то переставили с привычного места, но его нигде не было.