По дороге в угол машинного отделения Костя успел оглянуться на дизель-генераторы. Всего их было три. Один работал, два находились в резерве. Где-то наверху должен был стоять четвертый – аварийный. С него и нужно было начинать. Но только после того, как заклинит главный двигатель.
Такую махину Костя пускал вразнос первый раз в жизни. Да и вообще, это был первый двигатель, который ему приходилось выводить из строя таким образом. Он, конечно, предполагал, что это должно быть нечто потрясающее, но действительность намного превзошла все его ожидания. Заскочив за цистерну, он увидел вконец перепуганную Серафиму. Ухватившись руками за трубы, она дрожала всем телом и с ужасом оглядывалась по сторонам.
Костя первым делом оторвал ее побелевшие пальцы от труб, а потом почти насильно уложил на палубу под цистерной. Появление Кудинова немного приободрило Серафиму, но ненадолго. Грохот в машинном отделении стоял жуткий и с каждой секундой все усиливался.
Но дело было не только в грохоте. Они находились как раз на уровне фундаментной рамы, которая и воспринимала все толчки обезумевшего главного двигателя. Вибрация корпуса и машинной палубы в углу была такой, как при землетрясении в шесть баллов.
Все это здорово давило на психику. Даже Косте. Он улегся под цистерной в метре от Серафимы и пытался выбросить из головы всякие глупые мысли. Получалось у него это слабо. Ощущение было такое, что еще немного – и корпус судна не выдержит, расколовшись пополам. А потом начали лопаться анкерные связи, и дело стало совсем худо.
Машинная палуба подпрыгивала как в лихорадке, и Костя раз за разом стукался головой о цистерну. Он уже и сам был не рад тому, что сделал, но исправить что-либо не представлялось возможным. Серафима испытывала те же ощущения, что и Костя. Но он был тренированным мужиком, а она – всего лишь слабой женщиной, способной иногда сочинять неплохие песни.
И в конце концов Серафима не выдержала. То есть даже не в конце, а в самом начале – в тот момент, когда главный двигатель начал разлетаться на части. Серафима вдруг вскочила и бросилась куда-то в сторону, перепрыгивая через трубы и насосы.
Услышать этого Костя, конечно, не услышал, но как-то почувствовал. Приподняв голову, он увидел удаляющуюся фигуру Серафимы и в первый момент просто обалдел. Ничего глупее придумать было нельзя. Главный двигатель уже начинал разваливаться, и осколки размером с журнальный столик с грохотом разлетались вокруг.