Севергин отер струящийся по лбу пот.
– Я слышал, колодец тут у вас есть. Испить бы...
– Да был колодец. В народе Златоструй прозывался... Не колодец, а «спонат».
– Что?
– «Спонат» для музея. Такой когда-то и в Московском Кремле был, и в Сергиевом Посаде, а ныне только в музее встретить можно. Настоятель благословил рычагом воду качать, только это уже не вода, а жидкость. Брат Иоиль у колодца служил, славный был парень, адамантова душа, как есть алмазной крепости и чистоты юноша. На меня молодого похож.
– А почему «был», с ним что-то случилось?
– Что с монахом может случиться? Пожалуй, что уже ничего. Только на всеобщем правиле я его давно не видел. Прежде он часы читал, теперь другое лицо вместо него. Разговаривал я с ним, утешал по первости: «Должен ли я теперь отречься от мира»? – спрашивает он у меня, многогрешного. «Не волнуйся, сынок. Если жизнь твоя будет и вправду христианская, мир сам с радостью от тебя отречется». Он понял, улыбнулся...
– «Иоиль», – записал Севергин в свой блокнот.
– Примите благословение отца настоятеля. – Служка протянул Севергину теплый монастырский хлеб. – Отец Нектарий готов вас принять.
Во внутренних покоях монастыря веяло свежей прохладой. Яркий сад за окном казался живой шевелящейся картиной.
– Слушаю вас, – настоятель Нектарий с тайной тревогой всмотрелся в лицо следователя.
– Нужна ваша консультация, батюшка.
– Готов вас выслушать и помочь по мере сил.
– Скажите, как церковь относится к ароматам?
– Аромат аромату рознь. К примеру, возбуждение себя духами считается у верующих делом предосудительным...
Отвечая на вопросы милиционера, отец Нектарий был рассеян и поминутно отирал платком бледный лоб. В голосе его мелькало легкое раздражение, словно посетитель пришел не вовремя:
– Земные ароматы тленны и грубы, неопрятны и нечисты. Все они имеют свойства привлекать демонов, если нет молитвенной защиты. В богослужении ароматы символизируют действие Духа святого и благовонную душу верующего.
– Скажите, а язычники применяли ароматы?
Настоятель пожал плечами.
– Возможно... Кажется, еще боги Финикии и Греции спешили «на тучный пир, на запах тука и возлияния». Язычники знали миро и ладан, так как именно волхвы принесли младенцу Мессии эти драгоценные дары. Так что в своей церкви, которая есть лишь извращение христианской, они, должно быть, и сегодня что-то применяют.
– Спасибо, и последний вопрос. – Севергин заглянул в блокнот. – Я слышал, что у вас есть монах Иоиль, с ним можно поговорить?