На следующий день сразу после сабантуя по поводу последнего экзамена Севергин рванул в Сосенцы.
– Да, крестничек, «тихий» тебе участок попался! Что ни ночь, то новое приключение. Ну да ничего, так даже лучше, чтобы служба медом не казалась. Приказ о твоем назначении уже прошел, так что принимай дела!
Полковник Панин, возглавлявший почти боевое подразделение, наружность имел самую мирную. Плотный, кругленький, он был похож на румяный, только что испеченный каравай, и был так же мягок и упруго отходчив.
– Что стряслось-то, Степан Никодимыч? Опять сельмаг грабанули?
– Если бы... Читай! – Панин протянул Егору исписанное мелким почерком заявление.
Оно было написано со слов Прасковьи Тряпкиной, заслуженной колхозной пенсионерки.
«...А вчерась на огородах опеть его встречаю.
– Цить, – говорит, – бабка. Узнала меня? Я – Степан Разин. – И саблю показыват. – Никого не бойся, ноне я твой защитник. Оставляй мне вечор на этом самом месте пестерь пирогов и жбан самогона и можешь спать спокойно...»
– Ну, как тебе это явление исторического призрака? – осторожно поинтересовался Панин. – Бродит по округе, саблей машет, грозится поднять народ...
– ...Пересмотреть итоги приватизации или с «гостями» разобраться? – невесело пошутил Севергин. – Что и говорить, настоящему-то Стеньке было бы интересно погулять по нынешней Руси, а не старух по ночам мутить. Ладно, крестный, займусь я этим призраком.
– Заявление от съемочной группы читал?
– Да, ознакомился.
– Что думаешь? Где девка?
– Будем искать. Следаки из Москвы еще не отбыли?
– Здесь пока. Не делают ни хрена, только командировочные пропивают.
Простившись с крестным, Севергин отправился домой. Чтобы загрузить мысли работой, он по пути завернул в киногруппу и остолбенел. По тропинке навстречу к нему шла Флора. Длинная вышитая льняная рубаха сквозила на солнце, венок из лилий прижимал пышные волосы цвета воронова крыла.
– Это вы! Как хорошо! – Она ласково оглядела его. – Вот, приехала поговорить с режиссером, а тут радостная новость – Лада нашлась!
– Не может быть! – пробормотал Севергин.
Доверчиво улыбаясь, Флора протянула ему свой мобильник с «письмом»: «Я в порядке выручи сестренка».
– Я звонила в театр, ее труппа на гастролях. Может быть, ее срочно вызвали на замену? С Ладой никогда ничего не знаешь заранее.
– А что значит «выручи»? Заплати неустойку?
– Нет, Версинецкий предложил мне доиграть ее роль. Героиня становится чуть более возрастной. Мы с Ладой очень похожи, только я – ночь, а она – день, вернее розовое утро.