– Это женщина, – сказал Дука.
– Откуда ты знаешь? – встрепенулся Карруа.
– Один из них обмолвился.
– Кто?
– Тот самый шестнадцатилетний женоненавистник.
– И за это ты уже неделю держишь его в амбулатории? – Карруа постепенно приходил в бешенство. – Между прочим, у нас здесь не благотворительное заведение! – Он понизил голос, отчего он зазвучал еще яростнее. – Знаю, знаю, дружки его колотят, потому что он якобы их заложил, но мне наплевать, ты понял? Я хочу наконец избавиться от всего этого сброда и покончить со всей этой историей!
Дука спокойно и устало спросил:
– Значит, тебе наплевать, кто толкнул их на убийство?
– Да, наплевать, у меня есть дела поважнее. В Милане каждую минуту грабят и убивают, и мне некогда с ними валандаться!
Дука подождал, пока шеф успокоится, и продолжил:
– Они бы не убили, не будь женщины, которая их настропалила. Я хочу знать, кто эта женщина.
– А я не хочу! – опять взъярился Карруа. – Учительницу замучили до смерти эти скоты. Если у них и был подстрекатель, то рано или поздно это выплывет – на суде, а может, даже раньше. Так что тебе нечего сбиваться с ног и его искать. До суда еще далеко, вот увидишь, за это время кто-нибудь да расколется. – Карруа нервно повел плечами. – Мало у нас проблем, тебе вечно надо все усложнять!
Что верно, то верно, подумал Дука, зачем лезть из кожи, если правда сама выйдет наружу? Посадят их на год-другой за решетку и в колонию, и не один, так другой рано или поздно заговорит. Карруа прав. И все же он возразил:
– Я сейчас хочу знать, кто эта женщина.
– Любопытство разбирает! – насмешливо произнес Карруа. – Наконец-то я понял, чего тебя в полицию потянуло: из любопытства! – Он снял пиджак, потому что в комнате стояла духота, и добавил нормальным, посерьезневшим голосом: – Я больше не могу держать их в квестуре, это нарушение, мне уже звонили из Дворца правосудия.
– Понимаю, – кивнул Дука. – Что ж, передавай их в прокуратуру, только предупреди там, чтоб хорошенько смотрели за Фьорелло Грасси, не то либо дружки его прикончат, либо он сам на себя руки наложит.
Карруа тоже кивнул и задал новый вопрос:
– А почему ты так уверен, что это женщина? Неужели ты веришь юнцу, который в свои шестнадцать столько лапши всем на уши навешал, что мне в мои пятьдесят с лишним и не снилось? Раньше ты не был таким доверчивым.