— Кому и свинья друг, — отозвался тот.
— Я спросить хотел — где тут Тверская дорожка?
— На мне что — табличка висит? — хмуро проговорил мужик, но тем не менее заглушил мотор мотороллера.
— Какая табличка? — растерялся Леня.
— Справочное бюро — вот какая! Если бы висела табличка, я бы справки давал, и то не задаром!
— Ах, ты об этом! — Леня вытащил из кармана шуршащую бумажку и показал ее своему нелюбезному собеседнику.
— Это другое дело, — тот протянул руку и забрал купюру. Лицо его при этом нисколько не потеплело.
— Так где же она — эта дорожка?
Мрачный мужик, ни слова не говоря, завел свой мотороллер и тронулся вперед. Только отъехав на несколько метров, он ткнул толстым пальцем в закрепленный на столбе ржавый щит, на котором было написано выцветшими буквами:
«План кладбища».
—Да, вежливость и отзывчивость здешних сотрудников просто не имеет границ! — восхитился Леня, проводив взглядом кладбищенского работника и подойдя к щиту.
К счастью, Тверская дорожка оказалась совсем недалеко, она начиналась сразу за церковью.
Леня вышел на эту неширокую аллею и задумался.
В записке было сказано: «У камина на Тверской дорожке».
Но что это за камин? И вообще, какой камин может быть на кладбище?
Леня медленно шел вдоль дорожки, оглядываясь по сторонам. В этой части кладбища могилы были в основном старые, дореволюционные, надписи на памятниках были с ятями и твердыми знаками на конце слов, попадались интересные многословные эпитафии.
«Здесь покоится купец первой гильдии почетный гражданин Авдей Антипович Ковригин, поставщик императорского двора, — прочел Леня на большом памятнике из черного мрамора. — Ковригин и сыновья, самые лучшие овчины и кошмы».
— Вот это реклама! — восхитился Маркиз. — Любовь к деньгам сильнее смерти!
И тут, сразу за могилой почетного гражданина и поставщика двора, он увидел надгробье, формой действительно очень напоминающее камин. Боковые его стороны были покрыты изящной каменной резьбой, а внутри углубления, где в настоящих каминах зимними вечерами пылают дрова, виднелась надпись, выполненная стилизованной славянской вязью:
«Каминных дел мастер Пров Анкидинович Полуопоясанный. Лучшие печи и камины, также чистка дымоходов».
— Вот он — камин! — обрадовался Леня и направился к могиле Прова Анкидиновича. Правда, на могиле пока никого не было, но до встречи оставалось еще несколько минут, а женщины, как известно, не отличаются пунктуальностью.
Время, назначенное в записке, подошло, но заказчицы по-прежнему не было видно.
Леня недовольно покосился на часы, еще раз огляделся по сторонам. От церкви по дорожке медленно двигалась согбенная фигура, но это была старуха, совершенно не подходящая на роль заказчицы. Поравнявшись с Маркизом, она опасливо покосилась на него и прибавила шагу.