Кульминацией деятельности его неизвестного врага стала серия газетных публикаций, подписанных каким‑то никому не известным Александром Кречетовым. Тщательно выстроенная газетная кампания сначала исподволь привлекла внимание публики к операциям в сфере коммерческой недвижимости, дала понять, что в этой области делаются темные дела и творится криминальный беспредел, а затем на эту подготовленную почву упали невесть откуда появившиеся документы за его, Березкина, подписью…
Еще больше осложняло ситуацию то, что одновременно с проведением газетной кампании произошло два убийства.
Первое – убийство Алевтина Фадеевой, преданной и исполнительной женщины, чьими услугами Березкин пользовался, когда нужно было связаться с очередным покупателем или арендатором объекта, чтобы не светиться самому, – Алексей Игоревич расценил, как очередной удар в тайной войне, которую вел против него неизвестный противник.
Алевтина была полезна, надежна, неболтлива, ее потеря неприятна, но поправима – найти человека на ее место не составит труда, и одна кандидатура уже была у Березкина на примете. Но если эта смерть казалась вполне понятной и объяснимой, то убийство Антонова, коллеги и соперника, такого же, как сам Березкин, заместителя председателя Комитета, чрезвычайно удивило Алексея Игоревича.
Грешным делом он подозревал, что именно Антонов – его тайный враг, именно он затеял всю эту партизанскую войну. Смерть Антонова никак не укладывалась в эту концепцию, она была непонятна и, как все непонятное, пугала и настораживала.
Антонов был серьезным противником, он гораздо дольше, чем сам Березкин, варился в номенклатурном котле, имел большие связи, но он был предсказуем, Березкин знал его слабости и уязвимые места и мог воспользоваться ими, например, неумеренной страстью Ивана Андреевича к полноватым молодым блондинкам. Теперь же приходилось перестраиваться, высматривать в своем окружении другого врага, причем Березкин постоянно чувствовал этого врага у себя за спиной, ощущал его дыхание, ловил на себе его пристальный угрожающий взгляд…
Конечно, сейчас, после идиотских газетных публикаций, сторонним наблюдателям, да и тем, кто много лет проработал во властных структурах, стоптал не одну пару ботинок в коридорах власти, может показаться, что позиции Березкина пошатнулись, что он не удержится на своем посту. Поэтому так изменилось отношение к нему обслуги, чутко, как барометр, определяющей влиятельность и перспективы руководящих работников.
Телефон молчал. Березкин посмотрел на часы. Была уже половина первого. Есть не хотелось, но он решил дойти до буфета и взять хотя бы кофе с бутербродом, чтобы вся эта сволочь не думала, что он испугался и отсиживается у себя в кабинете.