– Добро пожаловать домой, муж мой, – сказала я спокойно. – Как дела?
– Твоего художника освободили.
– О! – Моя рука взметнулась ко рту, но я вновь почувствовала, как Эрила взглядом велит мне успокоиться. – А… что с Томмазо?
Кристофоро немного помолчал.
– Томмазо мы не нашли. Его не оказалось в тюрьме. Никто не знает, где он.
– Но… я уверена: где бы он ни был, он цел и невредим. Вы найдете его.
– Надо надеяться, что да.
Однако мы оба понимали, что это далеко не бесспорное умозаключение. Это не первый случай, когда узник бесследно исчезает из тюрьмы. И все же это Томмазо. Человек слишком заметный, чтобы закончить жизнь в какой-нибудь телеге для трупов под рогожей вместо савана.
– Еще что-нибудь удалось узнать?
Он бросил взгляд на Эрилу. Она встала, но я положила ладонь ей на плечо:
– Кристофоро, ей известно все, что известно нам. Ей я бы доверила свою жизнь. И теперь, я считаю, она должна услышать все остальное.
Он удивленно смотрел на нее некоторое время – так, словно увидел впервые. Эрила кротко склонила голову.
– Ну, так что ты еще желаешь знать? – спросил он устало.
– Они не… Я хочу сказать…
– Нам повезло. Тюремщиков куда больше занимали текущие новости, чем текущая работа. Мы нашли его до того, как произошло худшее. – Я хотела поподробней расспросить его, но не знала, как лучше это сделать. – Не беспокойся, Алессандра. Твой драгоценный художник по-прежнему сможет держать кисть.
– Благодарю вас, – сказала я.
– Пожалуй, тебе еще рано меня благодарить. Ты еще не дослушала. Его отпустили, но обвинения против него остаются в силе. Как иностранец, он подвергнется изгнанию. Причем немедленно. Я поговорил с твоей матерью и написал ему рекомендательное письмо к моим знакомым в Риме. Там он окажется в безопасности. Если его дарование не пропало, думаю, оно пригодится ему там. Он уже выслан.
Уже выслан! А я чего ожидала? Уже выслан. Что за его свободу не придется ничем платить? Мир, казалось, пошатнулся за несколько секунд. Я поняла, что жизнь способна в одночасье ввергнуть человека в пучину отчаяния. Но я не должна допустить, чтобы это произошло со мной. Я видела, как муж смотрит на меня, и мне показалось, что на лице у него грусть, которой я никогда не замечала прежде. Я сглотнула.
– А что еще можно предпринять для спасения Томмазо? Он пожал плечами:
– Будем продолжать поиски. Если он во Флоренции, мы его найдем.
– О, не сомневаюсь.
У него был очень усталый вид. На столе стоял кувшин с вином. Я поднесла ему кубок, наклонившись, насколько позволял мне живот. Он сделал большой глоток, потом снова откинул голову на спинку кресла. Мне показалось, что за эту полную тревоги ночь его кожа пожелтела и повисла, теперь на меня смотрело лицо старика. Я положила руку на его руку. Он поглядел на нее, но никак не отозвался.