Она булькнула вниз, в грязную, покрытую нефтяными пятнами воду, обо что-то ударилась и приглушенно вскрикнула. Со стороны все это выглядело очень не по-джентльменски, но так было нужно.
– Тихо! – прошипел Костя.
Одновременно он отпустил край плиты, и она с грохотом закрыла каркас настила. Палуба приняла свой первоначальный вид, и теперь никому бы и в голову не пришло, что под ней кто-то скрывается. Серафиму Костя спас, но сам оказался почти на краю гибели.
В тот момент, когда он ухватил автомат и бросился влево, из-за кормовой части главного двигателя показался первый чеченец. Он тут же заметил Костю и с похвальной быстротой полоснул по нему из автомата. Костя в прыжке бросился на палубу и достиг трубопровода технической воды.
Чеченцы тем временем появились из-за главного двигателя и впереди – в стороне ЦПУ. Костя оказался в классической ловушке. Он был почти зажат в углу семью опытнейшими бойцами, и его положение стало практически безнадежным. Во всяком случае, так казалось боевикам. С воплями «Аллах акбар!» они бросились вперед, поливая угол машины из автоматов.
Они вполне могли прикончить Костю – у них был отличный шанс. Но они этим шансом так и не смогли воспользоваться. Если бы кто-то из боевиков обратил внимание на вьющийся по палубе шланг и просто придавил его ногой, все могло повернуться совсем иначе. Но боевики были уверены в своей победе и стремились как можно скорее разделаться с Костей.
Вентиль на трубопроводе технической воды он открыл сразу, как только грохнулся на палубу. Но пока вода вытесняла из шланга воздух, прошло какое-то время. Две или три секунды. За это время Костя успел откатиться в сторону и приготовиться.
А потом вода из шланга тугой струей ударила внутрь работающего генератора. Костя рассчитывал на обычное короткое замыкание, но получилось даже лучше. Воду мгновенно засосало вентилятором охлаждения, и она настолько быстро заполнила все просветы между катушками, что генератор попросту взорвался. Свет в машинном отделении, как и на всем пароходе, тут же погас. Огненно-рыжие языки пламени, вырвавшиеся из генератора, в последний раз осветили мрачные своды машинного отделения, и «Рассвет» погрузился в темноту.
Костя ожидал этого момента. Пока обескураженные боевики приходили в себя, он занял позицию и открыл огонь. Стрелял Костя не по чеченцам. Во время вспышки он зафиксировал цель и за полторы секунды выпустил в нее полрожка. Попасть в чугунную крышку парового насоса в абсолютной темноте было, конечно, непросто. Но Костя много лет кряду упражнялся в стрельбе на вспышку и практически уложился в норматив. Пять или шесть пуль все-таки попали в крышку и раскололи ее на части. Насос стоял под парами, и то, что произошло следом, очень напоминало взрыв фугаса.