Из оставшихся трех с небольшим тысяч выбрали арабов. Здесь был представлен едва ли не весь мусульманский мир: саудовцы, йеменцы, марокканцы, алжирцы, египтяне, иорданцы, сирийцы. Ультрарадикальных узбеков передали в нежные объятия Ташкента. Большинство чеченцев попали туда же, хотя некоторым удалось остаться. За время военной кампании именно чеченцы заслужили репутацию самых жестоких, самых отважных и самых отчаянных воинов Аллаха.
Таким образом, в руках таджиков оказались примерно 2400 человек, о которых никто больше ничего не слышал. К Измат Хану, когда до него дошла очередь, обратились на арабском. Он ответил на том же языке, и по этой причине его зачислили в арабы. Без знаков различия, грязный, со спутанными волосами, голодный и едва держащийся на ногах, он не нашёл сил протестовать, когда его повели в неизвестном направлении. В результате Измат Хан с ещё пятью афганцами попал в группу, предназначенную для отправки на запад, в Мазари-Шариф, к узбекскому генералу Дустуму. К этому времени западные репортёры уже взяли этот вопрос на контроль, а потому прибывшие представители ООН гарантировали пленным безопасность.
Где-то нашли грузовики, и шестьсот пленников отправились по битой-перебитой дороге на запад. Но не в сам город, а в находящуюся в десяти милях от него огромную тюрьму.
Так они попали к преддверию ада, который почему-то назывался фортом Кала-и-Джанги.
Завоевание Афганистана, если измерять его от падения на Кабул первой бомбы до капитуляции армии Талибана перед Северным альянсом, заняло примерно пятьдесят дней, но части сил специального назначения обоих союзников приступили к работе в тылу противника задолго до начала боевых действий. Майк Мартин тоже хотел быть там, но глава британской миссии в Исламабаде упорно стоял на том, что его присутствие в Пакистане необходимо для поддержания контактов с местными военными.
Так было до Баграма.
В Баграме, расположенном севернее Кабула, находилась бывшая авиабаза советских войск. Союзники планировали превратить её в свой главный опорный пункт. Стоявшие там самолёты талибов являли жалкое зрелище, диспетчерская вышка лежала в руинах, но взлётная полоса сохранилась нетронутой, а многочисленные огромные ангары и жилые корпуса, в которых квартировал советский гарнизон, вполне подлежали восстановлению при наличии времени и денег.
Базу захватили во второй половине ноября, и её сразу же заняла группа морского спецназа. Мартин воспользовался новостью как предлогом, чтобы попросить американцев в Равалпинди подбросить его до места «для ознакомления с ситуацией».