В течение нескольких дней Орхидея скрупулезно соблюдала данное Лартигу обещание. Это ее вовсе не тяготило, наоборот. Журналист обязал ее вести такой образ жизни, при котором у нее было бы время для отдыха и размышлений. Она действительно нуждалась в этом, чтобы хорошенько обдумать все нюансы преступного замысла, который был так дорог ее сердцу. Приятно было расслабиться, жить на фоне красивых пейзажей, делая лишь минимум необходимых усилий.
Однако долго так продолжаться не могло. Приближался праздник, а вместе с ним и начало карнавала, на который съезжались сливки европейского общества. Впрочем, иные предпочитали посещать в это время Венецию. Отель «Регина» день ото дня наполнялся светскими дамами. Ежедневно экипаж отеля отправлялся к вокзалу, чтобы забрать своих постояльцев, одетых по последней моде Бонд-стрит. Приезжали сюда и американки, одетые по викторианской моде, но с лаком на ногтях. Здесь же поселился принц, а вернее, махараджа Пудукота, предпочитавший ходить в канотье, а не в тюрбане. Его драгоценности затмили все то, что украшало богачей Нью-Йорка, Бостона и английских аристократов. Белые наряды Орхидеи на фоне всей этой роскоши настолько выделялись своей почти вызывающей простотой, что никто из мужчин не смел к ней приблизиться. Единственным человеком, рискнувшим на это, был консервный король из Америки. Его домогательства были пресечены столь строгим взглядом, брошенным Орхидеей, что бедный американец быстро осознал свою несостоятельность. Только один человек мог претендовать на общение с ней. Это был князь Григорий. Однако в течение трех дней после своего прибытия он оставался невидимым: о его присутствии в отеле говорило лишь то, что каждое утро горничная выносила из его комнаты коробку пустых бутылок. Однажды вечером, когда Орхидея пила чай в зимнем саду, она услышала фразу, брошенную директором одному из своих помощников:
– Интересно, что он тут делает? После того как к нему приходил этот плохо одетый человек, он и носа наружу не кажет.
Орхидея поняла по этой реплике, что любовные дела князя далеки до благополучного исхода и, хотя она питала к нему известную жалость, вместе с тем ее устраивало то, что он не вертится вокруг. Что касается Лартига, то он пару раз навещал ее, радуясь ее хорошему душевному состоянию, но в то же время удивляясь тому, что одиночество благотворно действует на молодую женщину.
Предоставленная самой себе, баронесса могла проводить время так, как ей заблагорассудится: она вставала рано, завтракала у открытого окна, занималась своим туалетом, а затем, надев короткую белую юбку и туфли на низком каблуке и прихватив большой зонт, отправлялась на пешую прогулку в окрестностях отеля.