Изгнанник (Бенцони) - страница 195

– Если его нет, я подожду…

Некоторое время спустя Гийом уже вошел в небольшой уютный домик, в котором приятно пахло чистым вощеным полом, поленьями, приготовленными для камина, но совершенно отсутствовал запах революции. Женщина, впустившая его в дом, с очень серьезным видом сказала ему:

– Граждане ушли проводить обыск, но меня удивляет, что их до сих пор нет. Если хотите, запаситесь терпением и подождите в салоне…

И, открыв посетителю дверь, впустила его в комнату, где со вкусом подобранная обстановка старательно поддерживалась в чистоте. Однако, увидев некоторые предметы интерьера, Гийом чуть не задохнулся от охватившего его волнения: у стены прямо перед ним стоял роскошный комод, на котором блестели серебряные подсвечники, а над ними висел портрет человека, смотревшего насмешливо, но по-доброму, как будто бы он заметил его изумление. Это был д'Эймар Фредерик дю Мулэн, в свое время кавалер Мальтийского ордена и родной дядя этого Теофила Рено дю Мулэна, который передал по наследству Овеньер матери Мари-Дус.

Мысль о случайном сходстве сразу была отброшена Гийомом: это был именно тот портрет – немного потемневший от времени, в той же раме, на позолоте которой кое-где виднелись розовые царапины. Вокруг портрета на стене висело начищенное до блеска то же самое оружие. Маленький столик для письма стоял рядом, и он тоже…

Глядя на эту непостижимую, наглую профанацию, Тремэн почувствовал, как кровь хлынула к его лицу и оно сделалось красным. Что могло произойти со столь любимой им женщиной, чтобы эти вещи, мебель оказались собранными у этого прощелыги Бюто? Может быть, что-то ужасное? Без сомнения, да! Но если это ничтожество осмелилось причинить ей вред…

Гийом продолжал вглядываться в портрет, когда услышал позади скрип паркета под тяжелыми шагами. За его спиной раздался гулкий голос, привыкший чеканить слова, – бывший нотариус, Бюто был хорошим оратором и часто срывал аплодисменты на народных собраниях:

– Тебе понравилась эта картина, гражданин? Она, конечно, не представляет собой большой ценности, но мне кажется, что тут она смотрится…

Первый раз в жизни Тремэн услышал, как какой-то незнакомец называет его «гражданином» и обращается к нему на «ты». Гийом не смог оценить ситуацию: он уже был взбешен, а такое обращение ему не понравилось, С высокомерием, которое порадовало бы Агнес, он презрительно бросил:

– «Ты»? Разве мы когда-нибудь пили вместе? Мне почему-то кажется, месье, что я никогда вас раньше не видел. Может быть, меня подводит память?

Бывший нотариус – маленький человечек, распухший от обжорства, чье лживое китайское личико никак не гармонировало с его голосом, – неодобрительно проскрипел: