— Нет, впервые. Феба вообще вела себя безупречно. И с ней, конечно, бывало нелегко, но я с дочерью ладил всегда. Она мне доверяла, мы были друзьями.
— А кто с ней не ладил?
— Ее мать. — Уичерли взглянул на абстрактную картину и насупился. — Но этой темы мы касаться не будем.
— А мне бы хотелось поговорить с матерью Фебы, если это возможно.
— Это невозможно, — сухо возразил Уичерли, поджав губы. — Я понятия не имею, где сейчас Кэтрин, и, откровенно говоря, меня это мало интересует. Прошлой весной мы решили разойтись. Почему — уточнять не стоит. К исчезновению Фебы наш развод никакого отношения не имеет.
— А вы не допускаете, что девушка может скрываться у матери?
— Исключается. После скандала, который устроила Кэтрин... — Он запнулся.
— И сколько же времени Феба не дает о себе знать? Сегодня восьмое января. Вы говорите, что из колледжа она ушла в ноябре?
— Да, в начале ноября. Точной даты назвать не могу. Это уж предстоит вам выяснить. Я же вчера вечером связался по телефону с соседкой Фебы по комнате. Бывшей соседкой. Но от нее, по-моему, толку нет.
— Два месяца — срок немалый. Это ваша первая попытка найти дочь?
— Да, раньше у меня просто не было такой возможности.
Он вскочил и стал мерить шагами комнату. Прямо зверь в клетке!
— Поймите, я был в отъезде, обо всем, что произошло, узнал только вчера. Плавал себе по Тихому океану и даже не подозревал, что здесь творится.
— Когда вы видели Фебу в последний раз?
— В день отплытия. Она приехала в Сан-Франциско со мной попрощаться. Если верить ее соседке по комнате, оттуда в Болдер-Бич дочь уже не вернулась. — Он остановился и окинул меня угрюмым взглядом. — Я ужасно боюсь, что с ней что-то случилось. И ругаю себя, — добавил он. — Я действительно виноват: эгоист несчастный, отправился отдыхать, хотел поскорее забыть про семейные невзгоды, а Фебу бросил на произвол судьбы.
Всякий раз, когда он произносил ее имя, в его голосе слышались слезы, и я решил его утешить:
— По-моему, вы напрасно так уж себя ругаете. Обычно если девушки убегают из дому, то вовсе не по вине родителей. Каждый год тысячи девиц бросают свои семьи, школы и...
— И никого не посвящают в свои планы?
— Разумеется. Впрочем, вы же все равно были в отъезде. Даже если бы она попыталась с вами связаться, вы бы все равно ничего не узнали.
— В случае крайней необходимости со мной всегда можно было установить контакт.
— Но может быть, такой необходимости просто не было?
— Дай-то бог. — Он тяжело, словно устав от бурных эмоций, опустился на стул. — Но объясните мне, зачем ей понадобилось убегать? У нее ведь все было.