– Хизер, отпускай трос! Отпускай!
«Ну вот, – подумала я. – Мне конец. Может, о моей жизни все-таки сделают телепередачу».
И отпустила трос.
На секунду я испытала то, что, должно быть, испытали Элизабет и Роберта – ужас полета без страховочной сетки или бассейна с водой.
Но в отличие от них я не полетела вниз навстречу смерти, а почувствовала, как мои запястья обхватили крепкие пальцы Купера. Я всем телом ударилась о стенку лифта, а руки едва не оторвало в плечах – во всяком случая, мне так показалось. Глаза я плотно зажмурила, но чувствовала, как меня медленно поднимают. Я перебирала ногами, пытаясь нащупать опору, пока, наконец, не приземлилась задом на твердую поверхность.
Только тогда я открыла глаза и увидела Купера, который сумел-таки меня вытащить. От напряжения и пережитого страха мы оба тяжело дышали. Во всяком случае, я – от страха. Но мы живы. Я жива!
Над нашими головами снова раздался звук, похожий на стон. И я увидела, что трос, за которой я цеплялась, вместе со шкивом, на котором он держался, сорвался и полетел вниз.
Наконец я смогла отвести взгляд от нагромождения металла на дне шахты и обнаружила, что стою, вцепившись в рубашку Купера, а он заботливо меня обнимает. Его лицо по цвету стало похоже на дым вокруг нас. На рубашке, там, где я за него хваталась, остались многочисленные пятна крови и ржавчины. А теперь я ее еще и измяла.
– Ой, извини.
Купер опустил руки:
– Ничего страшного.
Голос его звучал спокойно, но в голубых глазах сквозило нечто такое, чего я никогда прежде не видела. Понять, что это, я не успела: из кабины, на крыше которой мы сидели, донесся знакомый голос:
– Ну так что, она в порядке или как?
Я заглянула в отверстие в потолке, и на лице Пита отразилось огромное облегчение.
– Хизер, ты нас так перепугала, мы чуть в штаны не наложили, – с бруклинским акцентом сказал Пит. И действительно, его голос чуть заметно дрожал. – Как ты?
– Я в порядке.
В подтверждение своих слов я почти самостоятельно, хотя и довольно неловко, спустилась с крыши в кабину.
В какой-то момент раненое плечо напомнило о себе острой болью, но благодаря тому, что Пит твердо взял меня за локоть, а Купер осторожно придержал за ремень джинсов, мне удалось сохранить равновесие. Оказавшись в кабине лифта, я вдруг поняла, что у меня дрожат коленки, да так, что очень трудно удержаться на ногах. Но я справилась, опершись о стену.
– Что с Хулио? – спросила я.
Купер и Пит переглянулись.
– Он жив, – сказал Купер, как-то странно стиснув зубы.
– По крайней мере, был жив несколько минут назад, – Уточнил Пит. Он вставил ключ, позволяющий лифту спускаться без остановок. – Но неизвестно, будет ли жив к тому времени, когда его достанут.