С кем я иду своей дорогой? У меня же никого нет! Это несправедливо, что у Джордана кто-то есть, а у меня – никого.
– С Люси, – закончила я. На мой взгляд, получилось довольно смело.
– Ты, правда, этого хочешь? – Губы Джордана вдруг оказались в опасной близости от моих. – Ты хочешь, чтобы я был с Таней?
Я ушам своим не поверила:
– И ты спрашиваешь об этом сейчас!
И тут он вдруг наклонился и прижался губами к моим губам. Обычно я без труда сохраняю ясную голову в таких ситуациях – ну, когда какой-то мужчина начинает меня целовать, впрочем, такое случается не часто. Мне хватает присутствия духа сказать ему, чтобы он прекратил, если мне не нравится, либо ответить на поцелуи, если нравится. Но в этот раз я так удивилась, что даже оцепенела. Конечно, я сознавала, что мне в спину больно упирается дверная ручка и что свет в доме не горит, а значит, Купер еще не вернулся, и слава богу! Но кроме этого и еще легкого смущения из-за того, что торговцы наркотиками подбадривают меня криками: «Давай, давай, детка!», я больше ничего не чувствовала.
Ничего, кроме удовольствия, а его, то есть удовольствия, у меня давно не было.
Наверное, у Джорджана тоже был довольно большой перерыв (или Таня не очень-то напрягается в постели), потому что стоило мне обнять его за шею – я сделала это по привычке, клянусь! – он тут же прижал меня к двери так, что я чувствовала каждую заклепку на его ширинке. Потом его язык оказался у меня во рту, а пальцы – в моих волосах.
В голове у меня была только одна мысль: «О нет!»
Потому что он помолвлен. И не со мной. А я… я не такая. НЕ ТАКАЯ.
Но какой-то голосок у меня в голове нашептывал: «Может, так и надо». И еще: «М-м-м-м, я помню эго ощущение», и «Кажется, он ничего не имеет против того, что я поправилась». Поэтому сделать то, что положено, то есть оттолкнуть Джордана, было очень, очень трудно. Если совсем честно, из-за этого голоска оттолкнуть Джордана стало просто невозможно. Наверное, хореографы ошибались. Вы помните, они говорили, что я не умею отключить мозг и давать телу свободу? Ну так вот, сейчас мое тело просто пело, причем безо всякой поддержки со стороны мозга.
Наркодилеры все подбадривали нас криками, и дело шло к тому, что нам пора укрыться в доме, поэтому я развернулась и наконец открыла дверь. Мы ввалились, почти упали в темный вестибюль.
Тут я уперлась ладонями в грудь Джордана и пустила в ход последний проблеск здравого смысла:
– Послушай, Джордан, я, правда, думаю, что нам не стоит этого делать.
Но было поздно. Он уже вытянул мою рубашку из-под пояса джинсов, а в следующее мгновение его ладони накрывали мои груди через кружевные чашечки бюстгальтера, и он уже целовал меня глубоким поцелуем.