На кухне жена кормила внука, так как дочь уехала с экскурсией, организованной обществом «Сила через радость», на какой-то загородный праздник. Рейнгардт женился очень молодым. Его волосы были теперь пепельно-серого цвета, точно они только начали седеть или уже когда-то были белыми и потом потускнели от металлической пыли.
В его худом лице не было ничего примечательного, кроме глаз, и то лишь когда что-нибудь привлекало его внимание. Тогда в них светились и доброта, и недоверие, и насмешка, и надежда на то, что найден новый друг.
Рейнгардт давно проснулся, он лежал, не открывая глаз. Еще минутка – и надо будет вставать. В это воскресенье отдыхать не придется. Он должен сделать все, чтобы найти человека, о котором думает вот уже целый час. Если и тот не отправился куда-нибудь за город! Рейнгардт знал в лицо маленького Редера, о котором ему рассказывал Герман, но обратиться к нему вот так, прямо, теперь, когда все основано только на слухах и догадках, когда столько поставлено на карту, просто невозможно. А тот, о ком он думал, как раз подходящий человек, чтобы прощупать Редера.
Может быть, все это только выдумки. Правда, назывались имена и местности. В городе шли обыски и облавы. Но, может быть, гестапо только воспользовалось этими слухами о побеге для новых арестов, для обысков и допросов. Со вчерашнего дня радио почему-то молчит о побеге. Может быть, Гейслер уже пойман. Только в людских толках он на свободе и мечется по городу, прячется в несуществующих убежищах, спасается от полиции с помощью бесчисленных уловок, может быть, это просто общая мечта. Ему, Рейнгардту, это предположение кажется очень вероятным. Но в таком случае желтый конверт, переданный ему Германом, предназначен для призрачного Георга, чужой паспорт – для тени? Теперь, когда жизнь людей стеснена до удушья, они живут мечтой.
Последняя минута его воскресного отдыха истекла. Со вздохом опустил он ноги на пол. Нужно немедленно тот человек сможет подробно рассказать ему о Редере, он с ним проработал несколько лет в одном цеху. И он будет молчать о состоявшемся разговоре. Но насчет остального – возможно, что он будет колебаться, как колебался долгое время. Рейнгардт хорошо изучил его. Удастся ли ему сегодня заставить этого запуганного, оробевшего человека вылезти из своей скорлупы?
Рейнгардт сел на постели и принялся надевать носки. У входной двери звякнул звонок. Только бы его не задержали, в понедельник может оказаться уже поздно, ему необходимо идти сегодня, и притом сейчас! Жена постучала в дверь: