Террелл, грузноватый мужчина со стальной сединой в волосах, потер массивный подбородок...
- У Данваса в основном оружие для спортивной стрельбы. А эта винтовка - снайперская. Почему взяли именно ее?
Лепски нетерпеливо повел плечами.
- Игрушка-то непростая: тут тебе и оптический прицел, и глушитель. Может, какой-нибудь щенок увидел ее, вот у него руки и зачесались. Данвас сказал, что месяц назад эта винтовка стояла в оконной витрине.
Террелл кивнул.
- Может и так, только ведь для убийцы такая винтовка - просто находка. - Я все же думаю, это какой-нибудь мальчишка.
- Если так, то замашки у него профессиональные, - вставил Беглер.
- И что? Сейчас любой сосунок знает, что на дело надо надевать перчатки, знает, как выдернуть оконную решетку - по телевизору и не такого насмотришься, - парировал Лепски.
- Дайте сообщение в газеты, - распорядился Террелл. - Толку от этого, скорее всего, не будет, но о краже пусть напишут, и фотографию винтовки напечатают... У Данваса она наверняка есть.
Когда Лепски вернулся к своему столу и начал крутить диск телефона, Беглер сказал Терреллу:
- Может, Том и прав... попалась эта винтовка на глаза какому-то сопляку, и он не удержался.
Террелл задумался. Вспомнил, как мальчишкой по субботам ходил в магазин Данваса - тогда хозяином был отец Хартли, - как глазел на снайперскую винтовку - вот бы мне такую. Он мечтал об этой винтовке недели три, а потом эти мечты из головы как метлой вымело. Не исключено, какой-нибудь мальчишка мечтал вот так же - и не выдержал.
- Будем надеяться, что он прав, только не нравится мне это. Винтовка с оптическим прицелом - оружие для убийцы.
Дин Маккьюэн был президентом корпорации "Флорида кэннинг энд гласс", этот концерн с оборотом в миллион долларов поставлял упаковку флоридским садовникам и зеленщикам. Маккьюэн, высокий и седовласый, с испитым лицом, сам никогда не сидел сложа руки и подчиненных гонял, в итоге кое-чего в этой жизни добился. Он был трижды женат: все жены от него уходили, не в силах вынести его буйный нрав, образ жизни и непомерные требования.
Маккьюэн жил по часам. Поднимался в 7.00: полчаса проводил в спортзале в подвальном этаже своего роскошного дома, который утопал в цветущих садах площадью два акра; в 7.31 принимал душ, в 9.03 садился в "роллс-ройс" и уезжал на работу. Таков был распорядок его дня, который никогда не нарушался.
Проработавшая у него три года секретаршей Марта Делвин прекрасно знала - он не опаздывает ни на секунду, и когда в это ясное летнее утро он по широкой лестнице спустился к завтраку, она, не глядя на часы, определила: сейчас без одной секунды 8.00.