На пустырь шли, сияя новыми алыми шапками. Пекину шапку нёс Олик. Шапки профессора, Никиты и Пим-Копытыча – Матвей. А банка с Капом была в руках у Сени.
На пустыре было безветренно и тихо. Томились под солнцем верхушки иван-чая и белоцвета. От стартовой площадки пахло нагретым железом.
Выбрался навстречу Пим-Копытыч. Узнал, в чём дело, заворчал:
– Значит, я и не попрощаюсь с Антошкой-то; Ох ты, досада какая…
Тогда искрящийся Кап вылетел из банки, повис над травой. Всех толкнуло воздухом. И опять встал Антошка: тоненький, коричневый, похожий на чибисёнка. Сел на корточки перед Пим-Копытычем, взял его за руки, прижал к своим щекам его ладони.
– Ай да Антошка… – озадаченно пробормотал Матвей. Остальные ошеломленно молчали.
Антошка вскочил, крикнул тонко и будто издалека:
– Всё! Я пошёл на старт!
Он опять стал капелькой, и полетел и повис в метре над серединой железного листа.
– Я давно знал, что он так умеет, – признался Сеня. Маркони тряхнул головой. Поправил очки.
– Ладно. Приступаем…
Он слазил в подвал, включил напряжение. Поставил как надо зеркала. Солнечное пятно горячо засияло на железе. Лист еле заметно завибрировал. А Кап сверкал белой искрой.
Маркони положил на железо морковку. Большую, вымытую, очень красную…
Тихо-тихо стало. Только Пим-Копытыч прошептал в бороду:
– Ох ты, время-пространство, чтоб тебя…
Маркони взял в ладони маленький пульт. Хмуро велел:
– От винта…
Ребята попятились. Тогда Маркони сказал уже помягче:
– Помашите Капу.
Все словно спохватились, замахали сверкающей капельке. А она… исчезла.
Маркони сел на чурбак.
– Вот и всё…
Ребята потерянно молчали. Только Варя опять, кажется, всхлипнула.
– Ну, чего вы… – пробормотал Маркони. – Он уже дома… Теперь по всем их магнитным линиям идёт перезвон: “Кап вернулся!..” Ах ты чёрт, вечно заедает эту кнопку, никак не выключишь… – Он сопел, ковыряясь в пульте. – Ну-ка спихните морковку с железа. А то вознесётся ещё кто-нибудь…
Сеня сухим стеблем репейника ударил по морковке. Она улетела в траву. А половина стебля исчезла, будто растворилась в воздухе. “Да, это вам не шуточки”, – подумал Сеня. И вздрогнул. Кто-то ломился через заросли. С шумом и криком.
И вылетел на лужайку Пека!
“Эх, опоздал”, – подумал Сеня.
Но Пека мчался не для прощания с Антошкой. Он же ничего не знал про старт. Несколько минут назад он шагал себе, поглядывая по сторонам; в самом благостном расположении духа. Помахивал сумкой с купленным на рынке луком. Читал на заборах объявления. Дружески подмигивал афишам с весёлыми лицами братьев Кулебякиных. И вдруг что-то большое затмило солнце.