– Принцесса Найвая? – В голосе Гельминта прибавилось язвительности. – Это с тобой сделала семнадцатилетняя девчонка? Та, чья душа, как ты говорил, уже была твоей?
– Да нет же, король, – ответил Иблис. – Я говорю о демонессе Франсуазе, той стерве, что украла мой ошейник.
Король Гельминт сложил перед собой руки, сделав задумчивый вид.
– Разве ты не говорил, что тебе повинуются астральные планы? – спросил он. – Ты, кажется, обещал мне вечную молодость, если я отдам тебе свою душу. Мне все больше кажется, нечистый, что ты перехвалил свой товар.
Иблис отнял пальцы от раны на животе; расплавленная плоть осталась на его пальцах, словно желе.
– Мне нужна помощь, – негромко произнес он.
– Помощь, – согласно кивнул король. – Помнится, ты предлагал мне отдать тебе душу сразу, обещав молодость только потом. Ты еще и обиделся, когда я не поверил тебе на слово, а теперь выясняется, что я был прав.
Иблису потребовалось глубоко вздохнуть, несколько раз, прежде чем он вновь смог говорить.
– У меня почти получилось, – произнес он. – Я уже открыл астральную дверь.
– Тогда что же? – невозмутимо осведомился Гельминт. – Ты твердил, что твари Мрака богато тебя наградят, когда ты откроешь им дорогу в мир Света.
Он критически осмотрел Иблиса.
– Что-то не похоже, чтобы эта награда пошла тебе на пользу.
– Дверь снова закрылась, – произнес демон. – Этому святоше, эльфу, что таскается с Франсуазой, удалось ее затворить. Помоги мне, король. Мне нужна чья-нибудь душа.
– У тебя есть твоя принцесса, – возразил Гельминт.
– Я давно выпил бы Найваю, но если она умрет, астральная дверь больше не откроется. Придется начинать все сначала, и дервиш поймет, что мы используем его. Чью-нибудь душу, король.
Гельминт позвонил в серебряный колокольчик.
– Я не буду говорить тебе, чтобы ты сгинул, – произнес он. – Я просто вызову стражу. Мне известно, что в этом измерении ты уязвим. Ищи себе души сам. Я помог тебе выкрасть ошейник у дервиша, этого довольно.
Когда трое стражников вбежали в покои государя, король Гельминт вновь был один в просторной опочивальне. Он передал солдатам разобранные свитки и велел принести новые документы.
– Ты даруешь мне вечную молодость, Иблис, – пробормотал король, когда двери закрылись за дворцовыми караульными. – А свою душу я оставлю при себе.