«Вот оно, – думал Райлин. – Наконец-то это произошло. Больше мы не будем прятаться по углам как крысы и скрывать лица под масками. Теперь нас начали уважать».
Он чувствовал необыкновенный душевный подъем, некую смешанную с восторгом приподнятость, которая бывает только в юности, да и то далеко не у всех. Ты ощущаешь себя частью Истории – Истории с большой буквы – ты несешься на ее гребне, ты управляешь ею.
Взросление приносит с собой опыт, и опыт этот всегда печален. Мы узнаем, что нет никаких кулис, нет сцены и нет настоящей жизни.
Реально только наше убогое существование на темных, пропахших пылью задворках, и не Герои вершат Историю, а безликие общественные закономерности да слепой случай.
Но Райлин не знал этого. Жизнь его проходила на родительской ферме, где занятия географией и грамматикой с учителем-монахом перемежались работой на плантациях, долгими светскими приемами и скучными разговорами об урожае.
Нет, это не могло быть настоящей жизнью! Где-то там, далеко, существовало оно – нечто действительное, совсем не похожее на тупое однообразие фермы. И вот сегодня ЭТО началось для Райлина.
Теперь не имело смысла сохранять тишину – ни наемники, патрулировавшие вокруг дома, ни лендлорды не могли услышать разговор очистителей.
И все же всадники молчали. Чувства, переполнявшие их, были слишком сильны, чтобы найти выражение в словах или выкриках.
Раскрасневшиеся лица молодых людей, их горящие глаза говорили гораздо красноречивее. Они походили на псов, спущенных с цепи.
Вдруг Райлин заметил, что один из его товарищей достает из-за пояса зеленый наголовник. В таких очистители привыкли совершать свои набеги.
– Оставь! – воскликнул предводитель отряда. – С этого дня мы действуем открыто. Пусть другие боятся, а не мы!
Без сомнения, он не отдавал себе отчета в том, насколько бессмысленны последние слова. Очистители могли не скрывать своих лиц вовсе не потому, что их не страшило возмездие – просто их будущая жертва уже ничего не смогла бы рассказать.
Если бы молодым негодяям предстояло напасть на караван торговцев, ведущих торговлю со сворками, и оставить их в живых – то Райлин первый надел бы маску.
Но очистителям нравилось думать, будто они приобрели власть и рука закона более не может их коснуться.
Вскоре узкая тропа вывела небольшой отряд на главную аллею, что вела от центральных ворот к дому. Предводитель придержал ящера и осмотрелся.
Очистители успели как раз вовремя. Тафар Дуэрбо ехал, им навстречу. Вначале землевладелец даже не заметил молодых людей.
Он принял их за наемников или арендаторов – иными словами, представителей низкого сословия, тех, кого богатые видят частенько, но не замечают, словно слуги и бедняки являются немой частью пейзажа подобно деревьям, кустам или облачкам в небе.