– Можно и так, – откликнулся я. – В конце концов, я ведь должен буду вернуть ей дочь.
– Я привезу их вам в гостиницу, – заторопился Леонардо. – Мне сегодня необходимо вернуться в Лихтенштейн.
– Хорошо.
Я повесил трубку.
– У Да Винчи два чемодана Альмы. Я сказал ему, что он может оставить их здесь.
Ким снова сняла трубку, позвонила сестре, и они поговорили несколько минут.
– Моя сестра знает одну девушку, которая сможет присмотреть за Анжелой. Она пришлет ее.
– Слава Богу!
Тут появилась Анжела.
– Доброе утро.
– Как тебе спалось? – спросил я.
– Очень хорошо.
– Что ты хочешь на завтрак? – поинтересовалась Ким.
– Petit pain au chocolat[8] и кофе.
Ким рассмеялась.
– Во-первых, у нас нет petit pain au chocolat, во-вторых, ты еще мала для кофе.
Анжела нахмурилась.
– Моя мама позволяет мне пить кофе, – заявила она.
– Послушай, – сказала Ким, – сейчас ты в Америке. А в Америке дети пьют молоко, а не кофе, и у меня есть для тебя сладкие пончики. Хотя я думаю, что тебе стоит съесть что-нибудь более основательное, – в голосе Ким прозвучали материнские нотки. – Как ты отнесешься к яичнице с ветчиной или сосискам и оладушкам?
– Я буду сосиски и оладушки, – весело откликнулась Анжела. – Но если я не выпью чашку кофе, то буду ходить сонная весь день.
Ким опять рассмеялась.
– Ладно. Но только слабенький.
– Хорошо, – согласилась Анжела. – Я буду пить а-ля кофе.
– Ну вот и договорились, – сказала Ким и сделала заказ по телефону.
Анжела посмотрела на меня.
– А что мы будем сегодня делать?
– Мы с Ким должны ехать на работу, – ответил я. – А с тобой посидит няня.
– Вы оба говорите, ну точно, как моя мама, – вздохнула Анжела.
Когда я вошел в офис, Джим Хэндли уже ждал меня.
– Я получил кое-какие новости от «Аэроспациале», – сказал он.
– Что за новости? Джим был недоволен.
– Новости не очень-то приятные. Голландцы предложили им большую сумму.
– Но это невозможно. Они ведь сами предложили нам сделку! – воскликнул я.
– Что я могу сказать? Это то, что мне передали.
– Я думаю, единственное, что мы можем предпринять, это выплатить им аванс.
Хэндли посмотрел на меня.
– Но ты ведь еще даже не вел переговоры с авиакомпаниями. Как ты можешь знать, на какую сумму рассчитывать? Если цена упадет на двадцать процентов, то с таким количеством закупленных самолетов это обойдется минимум в четверть миллиарда долларов, – сказал он. – А у нас сейчас нет таких денег.
– Нас кто-то наколол, – сказал я. – Кто-то отслеживает состояние нашей наличности. Поэтому голландская компания и сделала такое предложение.
– Что мы будем делать? – спросил Хэндли.