Генерал молчал, утомленно-привольно раскинувшись на заднем сиденье, иногда ненадолго задремывал. Халматов сидел впереди, рядом с шофером.
Приемник доверительно-задушевно шептал:
«Французские журналисты не могут сегодня молчать о том, что сделано в нашей стране для проведения всемирного праздника спорта. Они сообщают, что в центре Москвы покрашены дома, что в столице высажено 100 тысяч Деревьев, создано 50 садов, что зеленью покрыта теперь треть площади города. Москвичи, замечает парижская пресса, гордятся обновленным городом, Олимпийской деревней, новыми стадионами, сверхсовременным аэропортом, ресторанами, кафе и 25-этажной гостиницей «Космос», построенной при содействии французов… »
Тура был весь собран.
Зная хорошо Эргашева, он не сомневался в том, что генерал не просто так посадил его с собой в машину. Интересно, начнет серьезный разговор прямо здесь или перенесет в кабинет, на ночь?..
Эргашев работал ночью. То есть днем он тоже работал. Но настоящее его время двигалось в поздние ночные часы. Естественно, из-за этого не уезжал домой ни один из начальников отделов — ни в управлении, ни в районах — по всей области.
При всем этом служить с генералом было просто — следовало только соблюдать безукоризненно его кодекс поведения для подчиненных. Подчиненные назывались красиво — «мой сотрудник».
«Мой сотрудник помнит и выполняет беспрекословно все, даже отданные мимоходом, распоряжения.
Мой сотрудник всегда доводит до конца начатое. Он ведет себя скромно. Не возражает, не спорит, не выступает.
Мой сотрудник предан делу и мне беспредельно.
Мой сотрудник не берет взяток.
Мой сотрудник не задает ненужных вопросов.
Мой сотрудник не может быть трусом.
Мой сотрудник никогда мне не солжет…»
— Пак поехал в «Чиройли» по твоему указанию? — вдруг резко спросил Эргашев, и вздрогнувший от неожиданности Тура поймал на себе пронзительный взгляд. — Ты послал его?
— Нет, — покачал головой Тура. — Я не знаю, что он там делал.
Эргашев недобро хмыкнул:
— Сейчас все можно отрицать. Но Пак не мог уехать самовольно. А что тебе нужно было в Урчашме?
— Пак не сказал вам?
— Это ты хорошо придумал! Кореец, если б мог, сослался на тебя!
— Я еще ночью выехал в Урчашму. Пак знал, я просил его поставить вас в известность.
— Что ты забыл там?
Халматов рассказал о звонке начальника управления уголовного розыска и повторил фразу Силантьева:
— …Наркотики идут через Мубек. Рано или поздно нарыв лопнет, и нам до конца жизни не отмыться…
Эргашев молча слушал.
— Я заезжал к Анарбаю Маджидову по поводу шприца, потом разговаривал в изоляторе с Умматом. Не все понятно. Я думаю, надо вести поиск в направлении Дарвазы… — Он не сослался на сообщение Азимова. — Мне кажется, там самовольные посадки мака. И кто-то уже ездит…