Места Туры и Силача оказались поблизости от помоста, наискосок от жениха и его полностью закрытой фатой невесты.
— Видишь, и здесь социальный прогресс подвинул традиции, — шепнул Силач.
Жестким обычаям на этот раз было сделано послабление — невеста никогда не появлялась на свадьбе в доме жениха, как и женщины вообще.
Алишер увидел Туру, поклонился, показал рукой на столы, изобильно уставленные едой. Дежурные с нарукавными повязками разносили яства, наблюдали, чтобы тарелки перед гостями не пустовали. Вереницы дежурных непрерывно, муравьиной цепочкой, двигались от котлов к столам.
Тура осмотрелся. В центре почетных гостей на помосте красовался величественный всесильный Рахматулла Юлдашев, бессменный директор облобщепита, прямой родственник Отца-Сына-Вдохновителя, еще крепкий, зорко поглядывавший вокруг старик. Здесь же, в непосредственной близости от него, восседали генерал Эргашев, Назраткулов, двое проверяющих, прибывших с комиссией, преемник Туры — Равшан Гапуров, еще более важный, с неподвижной шеей, косивший черным красивым глазом. Здесь же сидело несколько человек в обычных партикулярных костюмах, но с депутатскими значками. Председатель облпотребсоюза, управляющий торгово-закупочной базой, директор ресторана «Москва» Яхъяев, сын которого первым принес маленькому Улугбеку новость об изгнании Туры со службы…
Начальник управления торговли, директор хлопкоперерабатывающего завода, зав. горкоммунхозом, руководство бытового обслуживания, управляющий «Водоканалом», несть им числа…
— Ну что ж, можно заодно провести сессию облисполкома, — сказал Тура Силачу. — Это что, друзья Равшана?
Силач засмеялся негромко. В любой компании мгновенно находивший собеседников, он уже пошептался с соседом.
— Алишер-то, знаешь, на ком женится? — спросил он Халматова вполголоса. — Кто там сидит под белым покрывалом, знаешь?
— Нет пока.
— Это внучатая племянница Рахматуллы Юлдашева. Вот тебе и твой Алишер, скромница!
— Н-да, — покачал головой Тура. — Действительно сюрприз!
Усиленный динамиком голос тамады произнес:
— Я передаю микрофон одному из наших самых почетных гостей — многоуважаемому полковнику Назраткулову…
— Пусть живут молодые тысячу лет, как чинары… — зычно начал Назраткулов. — Молодые люди — это крона. Она зелена и здорова, если крепки и здоровы корни, если тянутся корни, переплетаясь, далеко на всех уровнях, добывая влагу из плодородной, но засушливой земли. — Голос его больше и больше набирал силу. — Пусть будет вечно здоров, счастлив наш дорогой Учитель — наш Отец…
— …Мудрость, доброта и справедливость — вот закон, по которому он живет и велит всем остальным жить так же! Его закон не в мятых книжечках, а в его огромном любящем сердце и светозарном уме. Если все его добрые дела прорастут одной травинкой, то он умрет через сто лет в цветущем саду, название которому — рай на Земле!