— Сапам, — приветствовал Туру Силач, сидевший в Автомотрисе. — Тебе Надежда передала, что я здесь?
— Да. Что случилось?
— Сейчас, — Силач поднял стекла, вышел из машины, запер дверцу. — Мне тут пошептали, что коньяк на свадьбу привез Яхъяев. А взял он его не у себя, а здесь, в диско-баре, у базара. Люди верные сказали, — он погремел в кармане наручниками, однако стальные браслеты так и не появились на свет.
— Так что — выходит, что дал Яхъяеву коньяк Шамиль? — спросил Тура.
— Вот именно, — довольно закивал Силач. — Перст судьбы! Шамиль, из-за которого меня выгнали! Заведующий диско-баром, он же старший бармен!
— У него еще есть коньяк?
— Да. За дверью в ящике. Мне объяснили, где. Шамиль сейчас вышел, скоро придет.
Они еще постояли у граверной.
«…Дорогая мамочка! Желаю Вам много радостей и улыбок, — машинально прочитал Силач каллиграфически написанный образец на витрине, — а все Ваши надежды и желания чтобы сбылись. С поздравлениями. Ваша дочь…»
Одна сторона граверной рекламировала работы «за здравие» — на подарках, поздравлениях, адресах, с другой висели надписи «за упокой».
— Ну что ж, если нас не уводят, то добыл ты информацию классную! Смотри! — Тура достал справку эксперта-химика. — Коньяк, оказывается, непростой…
Силач быстро пробежал справку глазами:
— Самодельный! Запальный! По-видимому, из спирта и чая. Ай да Шамиль! Ай да молодец! То-то мне сказали, что Шамиль наливает его только пьяным клиентам. Когда все равно, что пить. И конечно, продает чужим, проезжим. Здесь он налакался, а опохмеляться будет дома.
— Я думаю, что у Сабирджона в «Чиройли» был в сумке именно этот коньяк…
Они походили по рынку, но так, чтобы не терять из виду вход в диско-бар.
— «Опять я посетил печальный уголок…» — юродствуя, запел Силов, лениво прогуливаясь между торговыми рядами. — Именно здесь будет установлен памятник моей глупости с надписью: «Проходите мимо!» Именно здесь я наколол однажды Шамиля и сгорел на этом. Именно здесь на свою голову я стал «качать права» с мафией…
— А что ты должен был сделать?
— Пройти тогда сторонкой! Мимо! — Силач показал на женщин, торгующих срыком[7]. — Как, например, мы проходим сейчас мимо вот этого вернейшего средства от простуды и дурного глаза. Глядишь, все бы и обошлось…
— Не обошлось! — Халматов положил ему руку на плечо. — Было бы что-нибудь другое! Сбытчики фальшивого коньяка или шулера-гастролеры… Что-нибудь все равно было. Как говорят — «если судьба решила, гости обязательно заявятся». Результат был бы тот же… Вон, погляди… — показал глазами вдоль ряда.