Люси не выдержала и решительно шагнула вперед.
– Прекрати, Доминик. Ты делаешь ей больно.
Доминик отпустил Табиту, однако на лице его по-прежнему была написана злость, а поза оставалась воинственной.
Люси обняла Табиту и, с укором глядя на брата, попросила:
– Табби, расскажи ему о предложении, которое ты получила.
Табита, все еще дрожа после пережитого, какое-то время молчала, стараясь вернуть себе самообладание. Только сейчас она поняла, о чем подумал Доминик, когда она сказала, что это предложение не имеет никакого отношения к замужеству. При мысли об этом у нее болезненно сжалось сердце, а в глазах потемнело.
– Предложение пришло от мисс Бошан из Маргейта, – едва слышно произнесла она. – У них в пансионе недавно освободилось место учительницы рисования, и мисс Бошан предложила мне его занять.
– Вот оно что… – протянул Доминик, однако это его не успокоило.
– Я решила согласиться. Люси меня заверила, что мисс Бошан – прекрасная женщина, и я уверена, что там мне будет намного лучше и спокойнее, чем если бы я вышла замуж за лорда Каннингема.
Табита была в полном изнеможении и ничего так не хотела, как укрыться у себя в комнате и никого не видеть.
Доминик шагнул к ней. В глазах ее он увидел такую обиду и боль, что весь его гнев мигом испарился. Выражение лица смягчилось, и столько было в его взгляде нежности, что, подними Табита на него глаза в этот момент, у нее бы отлегло от сердца.
Но Табита не смотрела на него. Как он мог подумать, что в замужестве она ищет только корысти? Хочет повыгоднее продать себя? Табита едва сдерживала слезы, не в силах произнести ни слова, и уткнулась лицом в плечо Люси. Та обняла подругу и через ее голову взглянула на брата.
– Тебе лучше уйти, – сказала она ему.
Доминик не стал упорствовать, отвесил поклон, извинился и вышел, плотно затворив за собой дверь.
Люси, оставшись наедине с Табитой, отвела ее обратно к креслу у окна, усадила и устроилась рядом с ней.
– Что скажешь, Табби? Разве не видно, что при одной мысли о том, что ты можешь принадлежать другому или просто уедешь, он теряет самообладание. Увидев, как он взбесился, я готова была захлопать от радости в ладоши!
– У меня такого желания не возникло, – со слабой улыбкой заметила Табита.
– Конечно, конечно! О чем ты говоришь! Повел он себя просто безобразно и был груб до неприличия. Нагнал на тебя страха и вдобавок довел до слез. Однако поверь, дорогая, сейчас он сгорает от стыда и его терзают угрызения совести. Но пусть не думает, что достаточно ему извиниться и ты его простишь. Я попрошу разрешения у мамы взять тебя с собой на Грин-стрит, поживешь там несколько дней.