— Можно и в санаторий. Но лучше продолжить больничный курс, авось обойдется. А уж после укроюсь на дачке, побалдею на свежем воздухе, отвлекусь. В больнице это сделать трудно. Все пристают с расспросами да советами. Это раздражает. Мой сосед, банкир, ходит в больничных шароварах и в спортивной куртке — представляешь, сочетание? Дружит со мною, даже в туалет меня одного не отпускает…
— Интересный тип. Фамилию знаешь? Хорошо бы и мне познакомиться. Никогда не водил дружбы с банкирами…
— Отрекомендовался Никитой. Дескать, для дружеского общения достаточно одного имени. Приезжай — познакомлю…
— Я очень взволнован состоянием твоего здоровья. Посоветуюсь с дядей. Скорее всего, в ближайшие дни заберем тебя из больницы, перевезем… на дачу… Будь здрав, следи за собой, думаю, завтра повидаемся…
Многозначительная беседа! Не думал, что Гошев настолько наивен…
— Текстовая запись имеется?
Николай молча положил передо мной многострадальный блокнот, развернул, прижал ручкой. Почерк четкий, без помарок и исправлений, буквы — с характерным наклоном…
— Василий старался?
— Он… Ну, и глаз же у вас, товарищ… Семен Семенович, все помните. В управлении — несколько десятков офицеров в разных званиях, а все они заложены в вашу память. Будто в компьютер…
Я пропустил ядреный комплимент мимо ушей. Источник понятен — Николай пытается приободрить провинившегося генерала.
— Первоклашка легко вычислит по этой беседе, кто разговаривал и, главное, о чем… Посуди сам. Дядя — имеется в виду кто-то стоящий выше, наставник, по меньшей мере— общий знакомый. Первая зацепка. Если работают сыщики, значит, речь идет еще об одном агенте. Если не они — почему не назвать дядю по имени? Скажем, дядя Петя чувствует себя… и так далее. Дядя Федя дышит на ладан… Согласен?
Гошев подавленно моргнул. А куда ему деваться — оценка, как любят выражаться преферансисты, «неубиенная».
— Пошли дальше. Могучая грудь Нефедовой и то, что за ней спрятано — неуклюжий намек на пособницу бандитов. Невооруженным глазом видно. Тем более, что нужно «покопаться»… В дословном переводе: крутится здесь вокруг меня чертова баба, что хочет наковырять — неизвестно. Постараюсь выяснить.
Николай помалкивал. Шея налилась, превратилась в нечто похожее на удлиненный коридор. Я понимаю, что мои доказательства для него — пощечины, но не унимаюсь. Подобная учеба ни одному сыщику еще не шла во вред.
— Чувствую — доходит, начинаешь понимать допущенные и тобой, и покойным Павликом ошибки… Итак, продолжим. Сразу после упоминания о могучей груди наводчицы — упоминания об ухудшении здоровья, возможности рецидивов… Легко расшифровывается: нахожусь под подозрением, положение опасное… И последнее, завершающее картину. Путевку в санаторий достанем. Не «достану» — «достанем». Значит, сделает это не отдельный человек — организация… Конечно, можно подумать о семье, друзьях, но напрашивается и иное толкование.